Повисла напряженная тишина.
- Ну почему же, мама... - произнесла наконец Арран. - Мы тебе верим.
Однако она опоздала.
- Ну хорошо же! Хоть я и обещала ему, что никогда никому не скажу.., что унесу его тайну с собой в могилу... но я не могу больше слышать эту гнусную ложь. Я вам сейчас все расскажу.
В напряженном выжидательном молчании под каштаном разорвалась первая бомба:
- Вы правильно догадались, Джордж не воевал и не был ранен на войне. Но и сумасшедшим он тоже не был.
Ни сумасшедшим, ни пьяницей. - Элизабет понизила голос до шепота. - Он стал наркоманом.
Кристиан безудержно расхохоталась, сжав руки в кулаки. Смеялась до слез. Они катились по ее щекам, а она никак не могла остановиться.
- Конечно, это была не его вина, - тусклым голосом продолжала Элизабет. - Это они сделали его таким.
После нервного срыва его положили в клинику. Там его лечили электрошоком, потом транквилизаторами и обезболивающими. Все это вышло из-под контроля. Джордж никогда не обладал сильной волей. Он так и не смог остановиться. Постоянно увеличивал дозу... Он стал принимать кокаин, чтобы возбудиться, и пил джин, чтобы потом успокоиться. В прежние времена его бы назвали... - Элизабет судорожно вздохнула. - Я не могла допустить такого позора.
Она с достоинством поднялась с места, высоко вскинула голову, но уже в следующий момент настроение ее переменилось, и она заговорила самым обыденным тоном, словно до этого они обсуждали незначащие вещи типа приближения грозы.
- Пойду прилягу до чая.
***
Кристиан тоже провела большую часть дня в постели.
Изабель сидела рядом. Кристиан никак не могла унять истерический смех:
- Ты только подумай, мой отец был наркоманом, а любовник занимается контрабандой наркотиков. Как все хорошо сошлось. Ну разве это не восхитительно?
Изабель раздобыла на кухне немного льда - в такой жаркий день это оказалось нелегко - и приложила к своей пылающей щеке.
- Ну перестань, Крис, успокойся. Ты просто переутомилась. Тебе надо отдохнуть. Подумай о ребенке.
Для Изабель будущий ребенок Кристиан стал чем-то вроде спасительного плота в бушующем море. После откровений матери она совсем потеряла равновесие и поэтому ухватилась за мысль о ребенке. Ребенок по крайней мере представлял собой нечто реальное и доступное ее пониманию.
Смех Кристиан постепенно перешел в рыдания:
- Да, по-видимому, о ребенке больше нет причин беспокоиться. Он ведь не может родиться наркоманом.
А вот Лудо.., он снова отправился в опасную экспедицию. А ведь перед этим уже обещал мне покончить с этим. Он рассердился на меня из-за ребенка.
Изабель положила мешочек с тающим льдом на разгоряченный лоб сестры и пробормотала что-то утешительное. Бедная Крис! Как это грустно... Но по крайней мере после рассказа матери одно тяжелое бремя свалилось с ее плеч. Печально, конечно, что Лудо ее покинул, но Кристиан сможет найти кого-нибудь другого. Снова влюбится... Хотя то же самое Изабель когда-то говорила себе самой, но этого так и не произошло.
- Как ты думаешь, - сквозь слезы спросила Кристиан, - Лудо это делает мне в наказание? Я так хочу ребенка.
- Нет, конечно. Дай ему возможность одуматься.
Возможно, его это слишком сильно потрясло. И кроме того, не забывай, что он много лет жил, как цыган. Сама подумай, легко ли ему перестроиться. Скорее всего твое известие его просто напугало. Дай ему время привыкнуть к этой мысли, потом возвращайся и разыщи его. Вот увидишь, все будет хорошо.
- Нет, на этот раз он не вернется, я это предчувствую. Его убьют. Слишком долго ему везло. Я так боюсь за него. Если он погибнет, ребенок это все, что у меня останется от него. - Она в ужасе смотрела на сестру. Под глазами были темные круги.
- Тихо. Успокойся. Тебе вредно волноваться. Ты ведь ничем не можешь ему помочь. Будь благоразумна, думай о ребенке. А теперь постарайся поспать.
Изабель вытерла капли ледяной воды с шеи сестры.
***
Арран решила пойти к морю. Надела атласный цельный купальный костюм яркого пурпурного цвета - единственное, что оказалось ей по размеру в местном магазине в конце сезона.
Однако поплавать ей не удалось. Начался отлив, и вода ушла так далеко, что у Арран не хватило решимости пройти все это расстояние по мокрому песку. Поэтому она просто легла на песок, раскинула руки и так замерла, глядя в бесцветное небо. Некоторое время она лежала ни о чем не думая, лишь ощущая тепло, проникающее в тело.
Оно словно становилось частью ее существа, пульсировало в жилах.
В конце концов она почувствовала, что созрела для того, чтобы обдумать новость, услышанную от матери.