Итак, отец не умалишенный и не алкоголик. Он наркоман. А это означает, что она, Арран, вовсе не обречена стать такой же, как он. Ее жизнь теперь принадлежит ей одной, и как она поступит с этой своей жизнью, зависит только от нее. Она вольна выбирать. И вряд ли она когда-нибудь захочет покончить с собой. На душе у нее стало спокойно как никогда. Она закрыла глаза, бездумно слушая, как две чайки ссорятся из-за добычи. Уже почти засыпая, подумала: как же все-таки хорошо, что мама не унесла секрет отца с собой в могилу. Секрет отца...
Внезапно она раскрыла глаза и резко приподнялась.
Мама ведь не собиралась раскрывать им секрет отца.
Она твердо намеревалась унести его с собой в могилу. За все эти годы она ни разу не проговорилась. Они, можно сказать, вытянули из нее признание в состоянии крайнего раздражения. И тем не менее совсем недавно мама сказала Изабель: "Есть кое-что такое, что вам троим необходимо знать".
Значит, существует еще какая-то тайна... Что же это может быть? И когда они об этом узнают?
***
К вечеру так и не стало прохладнее. И в отеле, и даже в саду все еще было слишком душно. Поэтому они вышли к дюнам. Близость моря создавала иллюзию прохлады и свежести. Начался прилив, волны наползали на песок и откатывались обратно, оставляя завитки белой пены.
Небо на востоке стало пурпурно-черным, вдали у линии горизонта вспыхивали молнии.
Элизабет шагала впереди, в старомодном выгоревшем цветастом платье нелепого молодежного покроя.
Грациозностью она никогда не отличалась и сейчас шла неловкой, подпрыгивающей походкой, не глядя по сторонам. За ней в молчании шли Изабель и Арран, почти вплотную друг к другу. Замыкала шествие Кристиан, преисполненная мрачных мыслей.
Элизабет резко остановилась на том месте, где вчера предала морю прах Джорджа Уинтера. Повернулась на восток, к темному горизонту. Именно туда сорок лет назад вылетали самолеты с аэродрома в Лудгейт-Мэнор.
Она это знала.
Кристиан со вздохом облегчения опустилась на жесткую траву.
В этот момент Элизабет едва заметно улыбнулась.
- Знаю, вы считаете, что я давным-давно должна была рассказать вам о проблемах Джорджа с наркотиками. Но, видите ли, Джордж не мог вынести даже мысли о том, что кто-то об этом узнает. Его бы это страшно расстроило. Он так стеснялся этой своей слабости.
Изабель резко обернулась к матери.
- Мама, ты нам сказала правду? Он действительно употреблял наркотики?
Арран живо припомнила резкие и неожиданные смены настроения, приступы глубокой депрессии, случаи потери координации, взрывы ярости, маниакальное возбуждение. Теперь, задним числом, это казалось настолько очевидным...
- Ну конечно же, Иза.
- Мама, я хочу услышать это от тебя. Посмотри мне в глаза.
Элизабет раздраженно повернулась к ней:
- Конечно, это правда. С какой стати мне врать?
Видит Бог, мне было тяжело вообще заговорить об этом.
Ярость охватила Изабель. Казалось, она заполнила все поры ее существа. Как могла мать допустить, чтобы она столько лет мучилась.., из-за ничего Изабель не могла устоять перед искушением взорваться, причинить матери боль, заставить ее почувствовать, что пришлось пережить ей, Изабель. Она прекрасно понимала, что это не имеет смысла, что у матери сдвинуты все жизненные ориентиры.., ей никогда не понять. И тем не менее гнев душил ее.
- Значит, для того чтобы не расстраивать его, ты сознательно оставила нас в заблуждении, будто у отца наследственная душевная болезнь?
- Ничего я такого не делала. Вы сами вбили себе это в свои испорченные головы.
Грудь у Изабель сжало словно стальными тисками.
Трудно стало не только говорить, но даже дышать.
- Господи, мама! Да можешь ты хоть на минуту представить себе, чем были для меня эти семь лет! Я чуть с ума не сошла, переживая за Марка и Мелиссу. Не проходило ни дня, чтобы я не задавала себе ужасный вопрос.
Все время со страхом наблюдала за ними, все время ждала, когда же это проявится. И ты все это время молчала, хотя сама слышала, как отец сказал мне, что он душевнобольной Элизабет недовольно сморщила нос. Не желала она слышать про Марка и Мелиссу.
- Ты и представления не имеешь, что это такое! А теперь оказывается, что мне совершенно не о чем было беспокоиться.
- Конечно, нет! С какой стати? Ты-то здесь при чем? Это вовсе не твои проблемы.
Изабель изумленно смотрела на мать.
- Что... Мама, что ты такое говоришь?
В этот момент Элизабет Уинтер выложила главную новость. Она заговорила тоном мягкого укора, слегка улыбаясь:
- Пора тебе прекратить меня так называть. Я тебе не мама. А мой муж не был тебе отцом. - Она обернулась к Кристиан: