Его взгляд скользит по всей длине моего платья, а затем возвращается к моим глазам.
— Правда? — Он придвигается ближе, заставляя мое сердце сильнее биться о грудную клетку. — Потому что ты не можешь перестать думать о моем члене, не так ли, Морроне?
Мой язык облизывает губы, пока я размышляю, как, черт возьми, я должна ответить на этот вопрос. Честность побеждает.
— Это так, сэр. Не могу.
Вспышка восторга в его глазах должна была бы напугать меня, но прямо сейчас я слишком возбуждена, чтобы бояться. Он бросает взгляд через стеклянную дверь бара на столик, и кивает в сторону переулка.
— Иди туда, сейчас же, — приказывает он.
Доминирование в его тоне так чертовски привлекательно. Я никогда не думала, что слушать приказы может быть так сексуально. И все же он отдает мне приказ, и все мое тело покалывает от возбуждения, когда я делаю то, что сказано, и слышу, как он называет меня хорошей девочкой. Я киваю ему и иду по переулку.
— Остановись, — приказывает он.
Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Кажется, что каждый нерв в моем теле горит от возбуждения, и я слегка подрагиваю, не в силах унять дрожь в мышцах. Предвкушение, черт возьми, почти убивает меня, ведь все, что я слышу, — это свое тяжелое дыхание и отдаленный ритм музыки в баре. Профессор Ниткин дышит так тихо, что я даже не слышу его, и это заставляет меня вздрагивать.
— Вы боитесь, мисс Морроне? — спрашивает он, его рука едва скользит по моему бедру, когда он сокращает расстояние между нами.
— Нет, сэр.
Он наклоняется к моему уху, и дыхание щекочет его.
— А следовало бы.
Я дрожу.
— И почему же?
— Потому что ты соблазнила монстра выйти и поиграть, а монстры никогда не играют честно.
Он хватает меня за бедра так сильно, что у меня перехватывает дыхание, и поворачивает лицом к себе.
Карие глаза почти сияют в тусклом свете уличных фонарей, и, глядя на него, я понимаю, что никогда в жизни не видела такого ужасающе прекрасного образа.
— Ты понимаешь, Камилла?
Я киваю в ответ.
— Да, сэр. Хотя, думаю, мне нравится, когда Вы играете нечестно.
Его ноздри раздуваются.
— Похоже, ты права.
Я замечаю, как поднимается и опускается его грудь при глубоких хриплых вдохах, а неповторимые ореховые глаза смотрят на меня с такой интенсивностью, которая могла бы сбить меня с ног, если бы не его поддержка.
Его сильная и болезненная хватка на моем бедре — напоминание о том, насколько опасен этот мужчина. Насколько он развращен. Я дрожу, но не из-за холода, а потому, что этот мужчина воздействует на меня так, как мне и не снилось.
— Сэр, что мы…
Прежде чем я успеваю закончить предложение, он резко притягивает меня к себе, и его губы накрывают мои. Проникая языком внутрь, он исследует мой рот с неистовым отчаянием, целуя меня решительно и требовательно.
В этом нет ничего нежного, он пожирает меня изнутри, цепляясь за мои бедра.
Я стону и кладу руки на его широкие мускулистые плечи, желая лишь одного, — оказаться к нему как можно ближе, насколько это физически возможно. Как будто он был нужен мне всю жизнь. Как будто я ждала этого момента.
Он отрывает меня от земли, заставляя обхватить ногами его сильные бедра. А затем его губы перемещаются от моих ниже к ключице, где он сильно кусает меня.
Я вскрикиваю от неожиданности, но боль только усиливает жар, вспыхивающий между нами. Жар, который словно хочет сжечь меня дотла и оставить после себя лишь пепел.
Моя боль не останавливает его, и он продолжает кусать кожу, как бешеный зверь. Постепенно мои удивленные визги превращаются во всхлипы удовольствия, и я запускаю пальцы в его темные волосы, чувствуя, как глубоко внутри нарастает давление. Инстинктивно мои бедра двигаются вверх-вниз, пытаясь найти трение в моем пульсирующем центре.
— Я, блядь, хочу поглотить тебя, Камилла, — стонет он напротив моей кожи. — Ты бы убежала далеко-далеко, если бы знала, какие дерьмовые вещи я хочу с тобой сделать.
— Возможно, Вы недооцениваете, насколько я испорчена, — выдыхаю я, когда он оттягивает переднюю часть моего платья и грубо посасывает мой сосок. А потом он кусает, и я не могу поверить, насколько приятной кажется боль.
— Сэр, что Вы…
— Тихо, — рычит он, оттягивая другую сторону платья вниз и проделывая то же самое с другим соском.
Я стону, мои трусики мокрые между бедер, и я трусь о твердую выпуклость в его промежности. Потребность в нем настолько всепоглощающая, что кажется, будто она пытается поглотить меня целиком.
— Пожалуйста, сэр.
Он останавливается, глядя на меня с диким выражением лица.
— Пожалуйста, что? Чего ты хочешь, Камилла?
Я тяжело сглатываю, теряя храбрость, которая была у меня минуту назад, когда смотрю в манящие карие глаза.
— Я не уверена.
— Лгунья, — рычит он, кусая мою ключицу, как животное, пока я не убеждаюсь, что он собирается проткнуть кожу.
— Скажи мне, чего ты хочешь. — И тогда действительно он кусает меня достаточно сильно, чтобы проколоть кожу, слизывая мою кровь, как зверь. — Скажи мне, сейчас же.
— Вас, — хнычу я, моя киска такая влажная, что я чувствую, как мои трусики промокли между бедер. — Я хочу Вас, сэр.
— Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал? — Он прокладывает поцелуями дорожку вверх по моей шее, а затем прикусывает мочку уха, заставляя меня вздрогнуть. — Я хочу подробностей от твоего грязного маленького мазохистского ума.
Я нервно сглатываю.
— Всё. Я хочу, чтобы Вы сделали мне больно, сэр.
Он сильно щиплет мои соски, заставляя все мое тело содрогаться.
— Вот так?
Я киваю и хнычу.
— Да, и я хочу, чтобы Вы унизили меня. Чтобы обращались со мной как со своим питомцем.
Он гортанно стонет и трется твердым членом о мой центр.
— Расскажи мне больше.
— И я хочу, чтобы Вы дразнили меня и отвергали до тех пор, пока я не начну умолять Вас трахнуть меня.
Из его горла вырывается звериный рык, и он сильно кусает мою нижнюю губу, пока я не чувствую вкус крови.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, Камилла? Ты уверена, что знаешь, о чем просишь?
Я киваю в ответ.
— Да, сэр. Я хочу этого больше всего на свете.
Его ноздри раздуваются, когда он отстраняется и изучает мое лицо своими прекрасными глазами.
— Ты хочешь подарить монстру свою девственность? Всё верно, Камилла?
Я киваю, моя голова падает назад, пока он продолжает пожирать мою кожу зубами и губами.
— Я так сильно хочу Ваш член, сэр.
— Блядь, — стонет он, прижимая меня спиной к стене. Я чувствую его руку у себя между бедер, и он срывает с меня трусики, ткань рвется от его прилагаемой им силы.