— Надень вечернее платье, — сказал муж, застегивая белую шелковую рубашку. — Полагаю, будут танцы. А так как моя матушка не одобряет подобного времяпрепровождения, то я могу предположить, что она идет на это неслыханное нарушение канонов только для того, чтобы произвести впечатление на клан Марфори.
Сев на постели, Кэти пальцами поправила всклокоченные волосы. Устремленные на Алекса все еще сонные синие глаза были полны нежности.
— Зачем ей это?
Александр странно засмеялся.
— Когда расстроилась наша помолвка, обе семьи перестали близко общаться. С тех пор в отношениях между кланами наблюдается некоторая холодность. — Серрано с недовольным лицом слегка пожал плечами. — Но я не могу сказать, что время для примирения выбрано удачно. Приличия требовали, чтобы сегодняшний вечер был только семейным. И будь мать помоложе, я бы обязательно сказал все, что думаю, по поводу того, как она обошлась с тобой, — угрюмо закончил Алекс.
— Ради Бога, не надо ссориться изза меня, — взмолилась Кэти, но ей было приятно, что Алекс понял ее чувства и оскорбился за жену.
— Честно говоря, я приехал сюда только по обязанности. Ненавижу этот дом и презираю большинство людей, которые здесь живут.
Потрясенная откровенностью мужа, Кэти неуверенно проговорила:
— Дай им привыкнуть ко мне… Белла недавно рассмешила меня. Знаешь, что она сказала? Вся твоя семья надеется, что ты бросишь меня и женишься на Марии.
Прищурившись, Алекс оглядел жену, и губы мужчины скривились в непонятной усмешке.
— Мария — счастливая замужняя женщина, и даже моя семья должна отбросить всякую надежду! — раздраженно заключил Серрано.
Он не знал. Понятия не имел, что брак Марии распался.
— Если верить твоей племяннице, Мария разошлась с мужем, — спокойно проговорила Кэтрин.
Завязывавший «бабочку» Алекс так и застыл с поднятыми руками. Лицо мужа словно окаменело. Повернувшись к Кэтрин, он резко спросил:
— И когда же это произошло?
По спине Кэти пробежал странный холодок.
— Не знаю… Я вообще ничего не знаю.
— Энрике следовало бы повесить на рот своей дочери амбарный замок, — резко сказал Алекс, снова поворачиваясь к зеркалу.
А потом наступило молчание. Кэти поспешно вскочила с кровати и скрылась в ванной. Ясно, сама не подозревая, она взорвала бомбу. Алекс явно потрясен новостью, и хотя по его лицу ничего нельзя понять, но очевидно — он напряженно обдумывает ситуацию. Многое ли меняло в их отношениях известие, что Мария обрела свободу? Все… или ничего? Может, Серрано раздосадовало, что бывшая невеста не рассказала своему другу об этом сама?
Естественно, дожидаться жены Серрано не стал, и пришлось спускаться вниз одной. Необычайно красивая, в небесноголубом платье, открывавшем плечи и выгодно оттенявшем глаза, Кэти вошла в гостиную. Первым делом она увидела своего мужа и Марию, сидевших в дальнем углу комнаты, догруженных в беседу. Итак, теперь Серрано сам узнает о происшедшем до мельчайших подробностей, сказала себе Кэтрин. Трудно поверить, что Мария с такой лучезарной улыбкой рассказывает печальную и малопривлекательную историю своего неудачного замужества. Зато Александр выглядел убийственно серьезным. Настолько серьезным, что Кэтрин инстинктивно почувствовала опасность.
Изабелла издалека помахала ей рукой, но не отошла ни на шаг от очень красивого молодого человека, чтото шептавшего девушке на ухо.
Заметив жену, Алекс немедленно поднялся и пошел к Кэти навстречу. Всех позвали к столу.
— Ты как раз вовремя, — сказал с вымученной улыбкой муж, и она остро ощутила принужденность там, где ее раньше не было; словно в солнечный теплый день дунул северный ветер. — Выглядишь просто изумительно.
Ты ревнивая, завистливая идиотка, убеждала себя Кэти, но, все же не удержавшись, спросила:
— Ну, правда, что Мария развелась?
Серрано отвел взгляд.
— Да.
И все. Просто сухо подтвердил факт, не желая его обсуждать. С другой стороны, не на званом же обеде пережевывать чьито личные проблемы.
К своему удивлению, Кэти обнаружила, что ее место за столом по правую руку от хозяйки дома. Алекс оказался далеко от жены на другом конце стола, а Мария сидела через несколько стульев от ее мужа. Миссис Серрано несколько раз холодно заговаривала с невесткой на превосходном английском. Кэти держалась достойно, но вздохнула с облегчением, когда обед закончился.
Как только Кэтрин вышла изза стола, ее тут же атаковала Изабелла:
— Я хочу вас познакомить с одним человеком. И вывела вперед красивого юношу, с которым Кэти видела ее раньше. Звали его Франциско. Разве он не прелесть? И Кэтрин мило улыбнулась молодому человеку. Франциско тут же покраснел и ощетинился, но, когда юноша посмотрел на Беллу, Кэти поняла парень крепко сидит на крючке, хотя еще не совсем привык, что его выставляют напоказ, как пуделямедалиста.
— В следующем году мы обручимся… — таинственным шепотом объявила Изабелла.
— Эта девчонка объявила всем нам, что выйдет за этого мальчика замуж, когда ей не было и четырнадцати… — вздохнул сзади Алекс, как только счастливая девушка утащила своего кавалера.
Потом Кэти танцевала с мужем. Алекс оказался прекрасным партнером, но она не могла расслабиться, отбросить невеселые мысли, уводившие в прошлое, которое она еще недавно поклялась похоронить. Она прижалась щекой к его плечу, и знакомый запах заставил сердце больно сжаться. Потерять мужа… Эта мысль привела Кэти в ужас. Сознание, что Алекс останется с ней, пока не найдется порочащий семью документ, не утешало, а только лишний раз напоминало — муж живет с ней не по собственной воле.
Кэти представили родителям Марии. Пожилые супруги были с ней вежливы и любезны, но за внешними проявлениями сквозила неприязнь. Кэти чувствовала эти люди видят в ней женщину, укравшую пять лет назад у их дочери жениха. Поговорив с четой Марфори несколько минут, Кэтрин извинилась и пошла на террасу подышать свежим воздухом. Следом вышел столь симпатичный ей Рамиро.
— Я не видела за обедом Энрику, — заметила молодая женщина.
— К сожалению, жена быстро устает от подобных сборищ. Энрика отдыхает, — печально вздохнул Рамиро.
— Ваша жена чемто больна? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Нервное расстройство. Это с ней случается только здесь, в ее замечательной семье, — сказал с нескрываемым презрением Рамиро, крепко сжав прутья железной ограды, окружавшей террасу. Потом, повернувшись к собеседнице, мужчина пытливо всмотрелся в лицо Кэти. — То, что Алекс обращается с моей женой как с зачумленной, только усугубляет положение.
Не ожидавшая такой откровенности, Кэти покраснела.
— Простите, но я…
— Я наблюдал за вами. За вами с Александром. Вы хорошая пара. Я обещал Энрике, что никогда не заговорю об этом с Алексом, но о вас и речи не было. — С угрюмой решимостью Рамиро тщательно взвешивал каждое слово. — Поэтому сейчас вам придется выслушать нечто весьма неожиданное. Надеюсь, у вас хватит решимости стать посредником.
— Посредником? — недоуменно нахмурилась Кэтрин.
— Между нами и Алексом. Он знает… Могу назвать вам год и месяц, когда Алекс изменил отношение к Энрике. Я еще тогда хотел поговорить с ним, хотел выяснить, что он знает и какой чуши ему наговорили, если мальчик до такой степени переменился к моей жене. Но когда Энрика узнала о моем намерении, то чуть с ума не сошла, и я промолчал… против собственной воли.