— Поль бросил меня, — объявила Дора, едва дочь сняла трубку. — Мы с ним поругались, как собаки. Он швырнул свои пожитки в машину и был таков.
Бетси устало подняла глаза к потолку. Ей слишком часто приходилось наблюдать драмы подобного рода в прежние времена, чтобы она могла принимать их близко к сердцу. И уж во всяком случае, не сейчас. Не сейчас…
— Сосунок вернется, — с деланным сочувствием попыталась утешить она мать.
Другие мужчины поступали так же, но вскоре они неизменно снова маячили на пороге Доры. И именно она в удобное для нее время с томной грустью отправляла их восвояси уже навсегда.
— Я не приму его. Хочу побыть одна, пожить в тишине и покое.
— С каких это пор? — скептически спросила Бетси.
Едва кончался один роман, мамочка начинала новый и не оставалась в одиночестве дольше, чем на несколько недель. А что касается тишины и покоя, то стоило ей посидеть дома три вечера подряд, и она начинала отчаянно скучать.
— С тех пор, как я решила написать свою биографию, — ответила Дора с апломбом.
У Бетси вырвался не слишком почтительный смех.
— Ты решила написать книгу? Не шути. Ты в жизни не писала ничего длиннее письма.
— Пусть так, я все равно думаю, что у меня получится. Пресса мною все еще интересуется, а совершить путешествие в страну воспоминаний было бы так увлекательно. — Дора чувственно засмеялась. — Забавно будет поведать обо всех моих приключениях.
— Для тебя — может быть, — мгновенно стала серьезной Бетси. — Но не для остальных. Вдруг ты коснешься эпизодов, о которых другие люди предпочитали бы не вспоминать, которые смутят их, расстроят их нынешних спутниц жизни?
— Деликатные моменты я упомяну вскользь, — поспешила успокоить Бетси новоявленная писательница. — Никто не разочаруется и не обидится.
— Опомнись, мама! За что ты берешься?.. Это займет целую вечность и потребует напряженной работы.
— Целую вечность?
— Тебе понадобится по меньшей мере год. — Она услышала, как мать изумленно втянула в себя воздух. — Ты понимаешь, что придется быть очень аккуратной с датами и фактами? — горячо продолжала Бетси. — И не дай Бог, нечаянно оклеветать кого-нибудь, потому что очень даже запросто можно оказаться в суде. Подумай хорошенько. И еще подумай о Поле.
— Может быть, и подумаю, — медленно проговорила Дора. — Но написать книгу все-таки попытаюсь, а если надоест, брошу, потому что ничего не теряю. Я уже просмотрела дневники и альбомы с фотографиями, а завтра с утра начну делать записи.
— Но…
— Буду держать тебя в курсе, дочурка. Пока.
Бетси опустила трубку на рычаг.
— Черт, — пробормотала она. — Черт, черт, черт…
— Я тут угощаюсь, — сказал Дэн, когда она вышла на террасу, и показал ей бокал с бренди, который бережно держал в ладонях. — А ты хочешь выпить?
— Позже, — ответила Бетси рассеянно.
— Что-то случилось? — спросил он. — Я невольно услышал твой разговор по телефону. Ты была очень взволнована.
— Это мама. Грозится написать свои мемуары, а я пыталась ее отговорить.
— Ты считаешь, она напрасно потеряет время, потому что никто не захочет напечатать ее труд?
— Нет, я как раз думаю, что его опубликуют. — Она опустилась на стул рядом с ним. — Видишь ли, моя мать — Дора Макферсон.
Дэн поднял брови, но ничего не ответил.
— Ты понял, кого я имею в виду?
— Вполне. Я видел ее фотографии в газете и читал, что в пятидесятые годы она была кумиром стиляг. А ты ждала, что я упаду на спину и начну дрыгать ногами в воздухе?
— Нет, но… И тебя это не заинтересовало, не поразило, не шокировало? Большинство людей реагирует именно так. Одни начинают вынюхивать подробности, другие изучать меня и сравнивать с ней.
— Работая на телевидении, я встречал достаточно знаменитостей — настоящих, — сказал Дэн. — И на меня суперзвезды давно перестали производить впечатление. — Он сделал глоток бренди. — Ты молчала о своей матери, потому что не любишь расспросов?
— В детстве мне было в общем-то все равно. Потом из раза в раз повторялось одно и то же, меня это измучило. Стоит проговориться о своей мамочке, и все сразу начинают смотреть на меня как на дочь Доры Макферсон. Я как бы не существую самостоятельно.
— И ты предпочла бы, чтобы мемуары не были напечатаны никогда, поскольку тогда тебе будет тяжелее сохранить инкогнито?
— Да, и еще потому… — Между бровями Бетси пролегла тревожная складка. — Помнишь, как я ударилась в панику, когда тот парень из «Стайл» пытался меня сфотографировать?