Джинни! Лицо девушки было все в синяках. Эванджелина рванулась к ней.
— Что случилось?
Смущенно моргнув, Джинни с трудом поднялась на ноги.
— Господин, мэм. Это из-за платка.
Мистер Лайонкрофт избил девушку из-за потерянного носового платка?
— Я думала, ты его нашла прежде, чем пропажа обнаружилась.
— Это так, мэм. Но еще раньше его обнаружила госпожа.
— Госпожа?
— Хозяйка. Хозяйка дома.
— Так этот дом принадлежит леди?
— Да, мэм, хотя не думаю, что она здесь останется, ведь он умер.
— Он… что?
— Умер. Разве вы не приходили сюда утром и не дотрагивались руками до его тела?
— Я… я… что?
Эванджелина не сводила глаз с девушки, и ей открылась истина.
— Так тебя избил лорд Хедерингтон?
Джинни кивнула.
— Лучше уж пусть меня, чем госпожу, хотя и ее он отделал на славу. Если позволите мне сказать, вы сегодня выглядите неважно и вся в пыли. У вас нет своей горничной?
— Я… да. Пожалуй, нет. А почему здесь не убирают слуги мистера Лайонкрофта?
— Убирали. Они убрали все, кроме палок господина с лезвиями внутри. Он всегда очень дорожил этими вещами. Надеюсь, госпожа сумеет их продать.
Эванджелина поспешила в коридор. Ей надо было попасть в свою комнату и переодеться, пока ее никто не увидел.
К сожалению, ей не повезло.
Как только она завернула за угол, из соседней комнаты появился Эдмунд Радерфорд с бокалом виски в руке, слегка покачиваясь при ходьбе.
— Ну-ну! — Он смотрел на нее ухмыляясь. — Так это мисс Пембертон, а я было подумал, что новая горничная, которую я еще не пробовал.
Эванджелина едва удержалась от брезгливой гримасы. Ее отчим и Эдмунд Радерфорд были типичными образчиками своего пола.
— Почему у вас вытянулось лицо, дорогая? Я и вас могу попробовать, если вы не против. Грязь меня не смущает, как и ваше прошлое.
Он шагнул к ней. Ноздри Эванджелины обжег исходящий от него запах алкоголя.
— Нет, благодарю вас.
Она поднырнула под его руку, в которой он держал виски, и двинулась дальше по коридору.
Он схватил ее свободной рукой, порвав кружево платья на спине.
— К чему такая спешка, мисс Пембертон? Вам некуда спешить. Все думают, что вы в своей спальне.
Он осклабился, не сводя с нее взгляда.
— Я буду рад предоставить вам возможность лучше распорядиться вашим временем.
— Если вы дотронетесь до меня, — пробормотала она сквозь зубы, — я закричу.
— Но, похоже, вам понравилось, когда Лайонкрофт посадил вас себе на колени? О, постойте! Вы ведь тогда не закричали. Сомневаюсь, что вы станете кричать из-за меня. Разве что в пароксизме наслаждения.
— Вы отвратительны.
— Некоторым женщинам это нравится.
Он подмигнул и допил остатки виски. Эванджелина во весь дух помчалась по коридору. Через несколько секунд Эдмунд нагнал ее.
— Я люблю охоту, — сообщил он заплетающимся языком. — Это делает поимку дичи намного сладостнее.
Она побежала еще быстрее.
Впереди скрипнула и открылась дверь. Послышался знакомый стук палки, и вслед за этим появился зевающий мистер Тисдейл.
— Что за шум? Господи, мисс Пембертон, вы выглядите как половая тряпка!
Эдмунд на бегу столкнулся с Эванджелиной, и они оба упали. Его пустой бокал ударился о стену и разбился.
— Радерфорд, что с вами? — Мистер Тисдейл протянул к Эванджелине дрожащую руку: — Могу я вам помочь?
Она покачала головой и поднялась.
— Со мной все в порядке, — сообщил Эдмунд с пола. Он встретил гневный взгляд Эванджелины: — Мы с мисс Пембертон просто по-дружески болтали. Вот и все.
Мистер Тисдейл фыркнул:
— О чем?
Эванджелина скрестила руки на груди и посмотрела на Эдмунда, вскинув бровь. Он усмехнулся:
— О ее частной беседе с Господом Богом. Она как раз говорила, что ждет не дождется, когда сможет нам все рассказать об этом… после того как примет ванну с обилием душистой пены.
— Право, Радерфорд. — Мистер Тисдейл погрозил Эдмунду тростью. Потом повернулся к Эванджелине: — Вы ведь присоединитесь к нам за ленчем, мисс Пембертон? Тогда и сможете рассказать нам все.
Глава 11
Когда Эванджелина наконец добралась до крыла, где были расположены гостевые спальни, возле своей двери она увидела темную мужскую фигуру. Он стоял, закрыв глаза, будто в полусне, заложив большие пальцы за пояс брюк. Она попыталась проскользнуть мимо, но ее выдал скрип шаткой половицы.