Чертова киска.
— Алекс, иди сюда, — зовет папа. — Иди посмотри, как это делает настоящий мужчина.
Покачав головой, я делаю шаг к нему, более чем довольный, тем, что он сидит прямо под девушкой, которая завладела моим вниманием.
Приближаясь, я не свожу с нее глаз, и как только наши взгляды сталкиваются, мое сердце замирает.
— Черт, — шиплю я, когда реальность врезается в меня.
Она не всегда была брюнеткой. В последний и единственный раз, когда я был близок с ней, она была блондинкой и очень, очень не любила меня. Мои яйца сжались от одного только воспоминания о том, как она ударилась об них коленом.
Пытаясь оправиться от того, что я представляю ее в платье Санта-Клауса на талии, пока она подпрыгивает на моем члене, я киваю ей и направляюсь к папе.
— Это твой брат, которого я только что видел, вышел из комнаты так же быстро, как и вошел?
— Да, — соглашаюсь я, когда мне сдают карты. — По крайней мере, он показал свое лицо, — бормочу я, глядя на отца в надежде выяснить, что у него есть над Ди, чтобы заставить его появиться сегодня вечером.
Но папа, как всегда, невозмутим, и я ничего не понимаю по его выражению лица.
— Вот, — говорит он, протягивая мне несколько фишек.
— Я думал, тебе нравится выигрывать деньги, а не смотреть, как они уходят в трубу, — насмехается Михаил, отец Айлы, когда присоединяется к нам.
— Его полоса неудач должна когда-то закончиться, — бормочет папа, отчего я чувствую себя на шесть дюймов выше.
Да, конечно, покер - не совсем моя игра. Я настолько плох, что ни за что не поставил бы на кон свои собственные деньги. Но если папа готов дать мне немного, то я готов.
Как он сказал, в какой-то момент удача должна повернуться ко мне лицом... верно?
3
ИВИ
Каким-то чудом мне удается занять себя на кухне, в то время как все остальные Санты, которые гораздо сексуальнее и увереннее меня, постоянно возвращаются за добавкой.
Я вздрагиваю каждый раз, когда опустошаю бутылку. Я могу не различать марки виски, водки и рома, которые мы сегодня подаем джентльменам - не будем употреблять этот термин, - но я не настолько глупа, чтобы думать, что каждая из них, которую мы выбрасываем, не стоит больше, чем я обычно зарабатываю за всю смену.
— Знаешь, тебе ведь нужно когда-нибудь туда выбраться, верно? — говорит Чарли, когда возвращается с очередным пустым подносом.
Она - первый человек, который нашел меня после того, как я несколько нервно вышла из машины на подъездной дорожке к особняку миллионера в богатой части города. Место, куда я почти никогда не заглядываю.
Уверена, что мой страх и желание повернуться и убежать были вполне ощутимы. Но она взяла меня под свое крыло, пообещала, что все будет не так страшно, как представлялось моему разуму, и направила меня к черному входу в дом. Очевидно, рабочие не настолько хороши, чтобы пользоваться настоящей парадной дверью.
— Да, я знаю, — пробормотала я себе под нос. — Но мне здесь хорошо.
Она качает головой и берет свой поднос. Она может снова отправиться в толпу, но я знаю, что мое время подходит к концу. Когда-нибудь она вытащит меня из-за стойки и бросит посреди комнаты, полной пьяных мужчин, в этом... этом... чудовищном наряде. Я даже не могу назвать это нарядом.
Возможно, немного уверенности в себе, которую я чувствовала, глядя на свое отражение в зеркале в нашей спальне, еще сохранилось, но с каждой минутой я все больше и больше пытаюсь ее найти.
Прошло больше часа, когда Чарли наконец надоело прятаться, и она обошла стойку.
— Твое время игры в бармена закончилось, дорогая. Я собираюсь доказать тебе, что все, чего ты боишься, только в твоей голове.
— Эти мужчины не обратят на тебя никакого внимания. Это работа танцовщицы.
Сделав глубокий, успокаивающий вдох, я беру поднос, который передает мне Чарли, и выхожу из-за стойки.
— Девочка, у тебя потрясающие ноги. Они слишком хороши, чтобы их прятать.
Умело балансируя подносом на одной руке, она сжимает другую между моих лопаток, не оставляя мне другого выбора, кроме как двигаться вперед, в сторону вечеринки.
— Я тоже вижу там дерзкую задницу? Черт, да за тобой все будут бегать.
— Я думала, ты сказала, что они меня не заметят, — в панике пролепетала я, но было уже слишком поздно. Мы уже в нескольких шагах от главной комнаты, и один за другим, клянусь, все взгляды обращаются на меня.
Весь воздух вырывается из моих легких, кожа покрывается колючками, а температура подскакивает.
— Ты знаешь, почему они смотрят?
Потому что я свежее мясо?