— Тариев, — назидательным тоном произнесла Анна. — Ты от кого набрался бесстыдства о таких вещах на людях говорить? — при этом еле сдерживался улыбку на губах.
— Каюсь, испортился. Дурное влияние юной особы.
— Эх, нельзя такому дядечке поддаваться всяким невежественным девицам.
— Согласен, нельзя. В другой раз, как услышу пошлость из ее уст, накажу.
— Правда? — растерялась Анна, уверовав в обещание.
— Пошли уже, — хохотнул Джафар, захватывая в плен руку Анны. — А то камеры же всюду, будут потом ржать над нами админы охранного бюро.
— Ой, точно, — и, оглядев периметр помещения, отыскала глазами черные глазки камер, порывисто высунула язык и поспешила за Джафаром.
Уже устроившись в салоне автомобиля, Анна вернулась к мучившему ее вопросу об отце Джафара. Пока авто прогревалось, выкроились минуты для спокойного общения.
— Так что с твоим отцом?
— Он оставил нас, когда мне исполнилось пятнадцать. У него на стороне была женщина и отношения с моей матерью, конечно же, дали трещину. Мама, узнав о любовнице, не простила. Первое время я виделся с ним, разрываясь между родителями. А потом у него родилась дочь с той женщиной, и он все больше стал проводить время с новой семьей.
— Грустно так, Джафар.
— Да. Я очень страдал. Ненавидел его дочь. Желал смерти его жене. Потом успокоился, поступил в институт. Наш дом, частично реставрирован за его средства. Так он пытался компенсировать свой уход из семьи.
— Ты поэтому так долго не женат?
— Возможно его уход наложил свой отпечаток. Но, — тут Джафар повернулся лицом к пассажирке. — Скорее я ждал тебя и дождался, — протянув руку, погладил тыльной стороной ладони щеку девушки. — Спасибо, что ты приехала в Сумгаит. Я должен стольких людей благодарить, за то, что ты оказалась рядом.
Анна, не выдержав любви во взгляде мужчины, мягких касаний рук, заботливого тона, уткнулась в изгиб плеча Тариева и всхлипнула от переполнивших ее эмоций: Джафар только что признался ей в любви.
— Не плачь, а то твои красивые глазки испортятся, — и, поцеловав макушку, прошептал: — Люблю тебя, строптивица.
Анна слушала гулкое биение сердца мужчины, размеренное горячее дыхание над головой, поглаживания по спине и плечам, все глубже утопая в бездне заботы мужчины и к своему удивлению, желание подчиняться этой силе и властности уже не находило неприязнь.
— Смотри у меня, Тариев, — высвободившись из объятий его рук, пригрозила. — Только попробуй мне измени с другой! Я выцарапаю тебе глаза, а ей вырву волосы с корнем. И буду наслаждаться видом слепого с лысой.
— Дурочка! — захохотал Джафар, мазнув указательным пальцем по носу Анны. — Мне не нужна другая. Да найдется ли еще такая дерзкая и горячая, что так будет меня волновать. Кстати, — вдруг посерьёзнел. — Этому Георгию скажи, чтобы перестал надеяться и отстал.
— Да я что, телефон что ли его знаю или у торгового центра буду караулить? — негодующе всплеснула руками.
— Когда он сам тебя найдет. А он еще вернется, поверь мне.
— А ты что, совсем меня не ревнуешь к нему? — разочаровалась Анна, слушая спокойный тон Тариева.
— Ревную.
— Странная ревность.
— По-твоему я должен кричать и распускать руки?
— Нет, конечно! Но все же спокойно реагируешь на парня, что меня чуть из-под носа не увел.
— Он тоже сыграл свою роль в наших отношениях. И я должен сказать и ему спасибо.
— Джафар, ты такой благородный, — произнесла с восхищением Анна.
— Благородный. И обещаю быть верным тебе до скончания дней. Но, — очень серьезно посмотрел в глаза собеседнице. — Если изменишь ты, я молча уйду навсегда. Помни об этом, Анни.
Девушка осознавала им сказанное и понимала, что Джафар человек слова. Нарушить его, значит предать себя. И верила в его обещание и угрозу. До конца пути никто не проронил и слова. Да они и не были нужны.
Глава 34. Опоздал
С понедельника Анна вышла на работу, но Джафар и Белла в два голоса уговаривали оставить работу. Анна отстаивала интерес, говоря, что так ощущает себя комфортнее. Да и беременность протекала без осложнений, пообещав, что до конца года подыщет кандидатуру на замену себе. Джафар нехотя отпускал свою женщину, но понимал, что Анне необходима доля свободы и отрасль для проявления своей значимости.
— Анни, обещай: когда мы поженимся, ты оставишь аптечный пункт. Хочу, чтобы, приходя домой, меня встречала супруга, а не пустые стены или мама, которой и так надоело видеть меня изо дня в день, — отчитал девушку Джафар, перед тем как выпустить из машины.