— Прошу прощения, Том, за то, что испортил вам ужин, — извинился Макс, даже не поздоровавшись с поверенным, — но я чертовски растерян, паникую как последний трус и отчаянно нуждаюсь в вашем совете.
Адвокат пожал мускулистыми плечами:
— Маргарет только и мечтает, как бы занять заметное место в обществе, хотя я нахожу все ее потуги чрезвычайно утомительными. Поэтому считайте, что хотя бы на сегодня спасли меня от тяжкой участи слушать тот вздор, что несут ее приятельницы.
— В таком случае вы не возражаете, если я попрошу вас уйти отсюда?
Глаза адвоката заинтересованно блеснули.
— Какого черта тут творится?
— Я женюсь.
Том расплылся в улыбке:
— Сегодня ночью?
— Очень остроумно.
— Простите, не смог устоять. Не будь я уже осведомлен о подробностях, наверняка спросил бы, кто невеста, но, поскольку всем все известно, позвольте дать вам один совет: не старайтесь напрасно.
— Именно потому я и нуждаюсь в вас. Вы просто обязаны совершить чудо.
— Только не в Германии.
— Боже, — вздохнул Макс. — Неужели и вправду каждый, кто захочет, может сунуть нос в мои дела?!
— Вы увозите прелестную Кристину Грей в свой загородный дом на целых две недели и при этом надеетесь, что никто ничего не заметит? Простые люди зорко следят за забавами аристократов. За ней внимательно наблюдали с того самого дня, как она расцвела и превратилась в редкостную красавицу. Когда она сделала блестящую партию, каждая женщина в Британии умирала от зависти. Ее фото в газетах затмило снимки уродливых дочерей королевы. Что же вы натворили?! Вообразили, будто затащили в постель хорошенькую горничную?
— Ее муж в ярости, — спокойно объяснил Макс. — Утром он увозит ее в Силезию.
— И ваше сердце разбито. Простите, если я сомневаюсь в постоянстве вашей привязанности. Зная репутацию, которую вы успели приобрести…
— Вы когда-нибудь были влюблены?
— В свою жену?
— Не важно… в кого угодно. И если да, знаете, что я испытываю. Если же нет, мне вас жаль.
— О фанатизм новообращенного! — пробормотал Том.
— Смейтесь сколько хотите. Я не прошу поверить мне. Просто пустите в ход все свое умение. И если немедленно уйдете со мной, я добавлю к вашему гонорару еще пять тысяч.
Том расплылся в улыбке и вежливо показал на дверь:
— Вперед, дорогой маркиз.
— Вот так-то лучше, — рассмеялся Макс. — Мне не лекции нужны. Я с ума схожу от тревоги за нее. Ее муж — последний подонок, и, поверьте, это не преувеличение.
У дома Макса ждал экипаж, и по пути в контору Тома он кратко изложил свои требования:
— Прежде всего необходимо получить копию брачного контракта Кристины. Потом изучите детали наследования княжеского титула Цейсов и условия его перехода от отца к сыну. Может ли Ганс каким-то образом оспорить права наследника? Кроме того, мне нужна подробнейшая выписка из судебного законодательства Силезии, касающаяся прав матери на детей. Наймите столько помощников, сколько потребуется, а при необходимости и еще больше. Время не ждет.
— Успокойтесь, — предложил Том, — тем более что в этот час все закрыто.
— Но вы же можете переговорить с кем-то еще сегодня! Поймите, утром она покидает Лондон.
Поверенному не раз приходилось сталкиваться с впавшими в панику клиентами, и он был всегда рад помочь тем, кто искал его помощи. Макс не только хорошо платил, но и был совершенно лишен свойственных многим аристократам претензий — прекрасное качество в глазах выходца из рабочего класса, добившегося нынешнего положения лишь благодаря таланту и упорному труду.
— Я знаю молодого атташе в германском посольстве, — сжалился Том. — Он, вероятно, сейчас дома.
— Я крайне благодарен за все, что вы для меня сделаете. Мне нужны развод для Кристины и судебное решение о родительской опеке в ее же пользу.
— Причем не позже чем завтра, — улыбнулся Том. Макс позволил себе немного расслабиться.
— Вы читаете мои мысли.
— Я попытаюсь кое-что разузнать к завтрашнему вечеру, но на это нужно время. Надеюсь, вы не потребуете невозможного.
— Если понадобится что-то ускорить, я не постою за расходами.
— Это само собой разумеется.
— Кстати, у вас нет знакомых среди силезских судей?
— Будут. Через неделю-другую.
— Превосходно.
— Только не торопитесь шить свадебный фрак, — остерег Том. — Ее мальчики, к сожалению, окажутся самым большим и, боюсь, непреодолимым препятствием. Вам и без меня известно, что при разводе дети остаются с отцом.
— Она должна их получить.
— Значит, вы настолько уверены в ее чувствах? И для княгини это не просто легкая интрижка, нечто вроде двухнедельного отдыха вдали от забот ее непростого мира?
— Думаю, что нет.
— Всей душой хочу, чтобы вы оказались правы… или бросили эту затею, пока не истратили целого состояния на почти несбыточную мечту.
Он не сказал «несбыточную», и эта тонкость не осталась незамеченной для маркиза. Эта отвага и готовность взяться за самое, казалось бы, безнадежное дело разительно отличали Тома от его многочисленных коллег.
— Я уверен, — мягко ответил Макс. — И тратьте хоть все мои деньги с моего же благословения.
— Жаль, что у меня нет золотых приисков и нефтяных вышек.
— Жаль, что у меня нет жены.
— Возьмите мою, — с готовностью предложил Том. Макс покачал головой:
— Я уже принадлежу другой.
— На случай, если еще не заметили, княгиня тоже.
— Но ненадолго, если вы так хороши, как твердят.
— Чертовски хорош! — с удовольствием подтвердил Том. Белозубая улыбка Макса сверкнула в полумраке экипажа.
— Это я и хотел услышать.
Глава 16
Кристине так и не удалось уснуть в эту ночь. Макс тоже не сомкнул глаз: встреча с германским атташе затянулась едва не до утра. Да и Гансу, пребывавшему в объятиях очередной пассии, было не до отдыха.
На следующее утро по дороге на вокзал князь, утомленный ночными похождениями, держался сухо и отчужденно. Кристина старалась забиться в самый утолок кареты, чтобы ненароком не коснуться мужа. Но он почти не замечал ее, время от времени клюя носом в уголке противоположного сиденья, и когда они прибыли на место, Кристина поспешно вышла и направилась к поезду. Только бы не видеть мужа!
Оставалось надеяться, что путешествие не займет много времени.
Однако за ней неотступно следовали двое: должно быть, Ганс не желал рисковать. Можно подумать, она сбежит, оставив детей!
— Цветы, миледи? Десять пенсов за фиалки! — окликнула ее молоденькая цветочница. Кристина обернулась к ней. До чего же очаровательная девочка, несмотря на поношенное платье, явно с чужого плеча. И когда цветочница протянула ей букетик, Кристина сунула в маленькую ладонь гинею.
— У меня сдачи нет, мэм.
— Не нужно, дитя мое. Это все для тебя.
Кристина поднесла букет к носу, вдыхая нежный аромат.
— Посмотрите на обертку, — неожиданно прошептала девочка и, отвернувшись, звонко выкрикнула: — Десять пенсов за фиалки! Свежие фиалки!
Сердце Кристины тревожно забилось, но она поспешно отошла, боясь привлечь внимание к себе и девочке. Она украдкой огляделась, но не заметила ничего необычного. А в душе уже бурлила радость. Он здесь! Здесь!
Куда девались тоска и усталость после долгой бессонной ночи! А что, если его рука касалась этих фиалок? Да, конечно, ведь цветочница намекнула на записку…
Кристина, улыбаясь, прижала к щеке бархатистые лепестки.
Наблюдавший за ней Макс словно ощутил прикосновение ее губ, и у него отлегло от сердца. Скоро она вернется к нему!
Ганс немедленно отправился в спальню их личного вагона, а Кристина, облегченно вздохнув, пошла к себе, заперла дверь и только тогда развязала белую ленточку, прижимавшую к стебелькам крошечный листочек бумаги. Расправив его, она прочла несколько слов, написанных уверенным размашистым почерком.