На беду собаки, хозяев не оказалось дома. Зато в огороде напротив дома мелькнула фигура соседа с лопатой. Грей кинулся к нему, взывая о помощи. Через некоторое время язык освободили и пёс с лаем накинулся на «плохую, очень плохую» банку.
— Вот глупый, — улыбнулся сосед, отняв у того железяку, — дай я её выкину.
Грей был очень благодарен этому человеку и в знак признательности целую неделю охранял не только хозяйский дом, но и дачу соседа.
Кулёпку, которая вечерами вновь приходила к калитке, чтобы посидеть с хозяином на крылечке, Грей не трогал и относился уважительно. Отныне ей разрешалось даже склёвывать остатки ужина из собачьей миски, чего Грей до этого никому не позволял. А однажды Кулёпка осмелилась склевать с губы Грея зёрнышко гречневой каши. Грей остервенело зарычал, но сразу осёкся и миролюбиво подставил курочке свою морду.
А на следующий день Петрушин и остальные курятники узнали, что они — не единственные домашние птицы в деревне. В самом крайнем доме завелись белые существа с длинными шеями. Их язык совсем не походил на привычный, куриный. Ни тебе ку-ка-ре-ку, ни квох-кох-кох-ко-о-о. Теперь, с утра пораньше, только и слышалось громогласное га-га.
— Коах-ха-ха! — Смеялись куры над белыми большими птицами. — Лапы, как у лягушек — сросшиеся! Срамота…
Откуда им было знать, что гусь — птица водоплавающая, с перепонками на лапках.
Белый решил сразу показать кто здесь главный (имея в виду себя), поэтому утром, лишь только открылся курятник, он поспешил на окраину деревни. Небольшое семейство гусей принимало водные процедуры в мелком, прохладном ручье. Завидев петуха, самый большой из них с шипением кинулся на гостя. Нетерпеливо взрыхлив почву шпорами, Белый кашлянул:
— П-позвольте!
— Не позволю! — Угрожающе расставив крылья, прошипел гусь. — Пошёл вон.
От нанесённого оскорбления гребешок Белого побагровел. Надувшись, он подошёл к обидчику, превосходящему по размеру в два раза.
— Я сказал позвольте. — Недружелюбно повторил Белый, надеясь, что угрожающего тона будет достаточно.
Но гусь по какой-то причине не испугался, а совсем наоборот: больно ущипнул Белого за гребешок. У петуха потемнело в глазах — не от боли, нет — от обиды. Он клюнул длинношеего в перепонку лапки, о чём неминуемо пожалел минутой спустя, так как-то, что он вытерпел, превосходило все его ожидания. Никто, никогда в его жизни не задавал такую трёпку. Оседлавший его гусь выщипывал из Белого весь боевой настрой. Петух догадался, кто теперь в деревне главный. Последнее, что он помнил, были красные перепончатые лапы, беспощадно топтавшие его тело. Вовремя подоспевшие люди отогнали рассвирепевшего гуся от обмякшего петуха, чем спасли тому жизнь.
Прошло несколько часов, прежде чем Белый открыл глаза. Больше недели он отсиживался в курятнике. И отныне, перед тем, как выйти наружу, он посылал сынка на разведку — нет ли поблизости гусей.
Глава 10: Пожар
И кто придумал выжигать прошлогоднюю траву, чтобы дать место новой, душистой поросли? Конечно, дело хорошее — если только не перерастает в настоящее стихийное бедствие. Одним словом, люди начали поджигать старую сухую траву на полях, окружавших деревню. И всё было бы хорошо, как всегда. Но ветер, поднявшийся внезапно ночью, нарушил планы. Заснувшая деревня даже и не подозревала о той опасности, которая грозила им. Незаметно подкравшийся к домам огонь, раздуваемый ветром, окутал едким дымом всё вокруг. В одном месте незваный гость подошёл слишком близко и вскоре загорелся сарай, находящийся в двух шагах от жилого дома. Но беспечные люди всё ещё спали! И лишь когда пламя перекинулось на дом, деревня услышала тревожные, душераздирающие крики. С каждой секундой огонь становился всё шире. Метр за метром он забирал у людей то сокровенное, что копилось и множилось годами. Огонь пожирал всё, не оставляя надежды. У него был славный помощник — вольный ветер. Вместе они представляли беспощадную, разрушительную силу. Сбежавшиеся на помощь соседи уже ничего не могли поделать. Танцующие языки пламени охватили весь дом, и он был похож на гигантскую свечку, грозящую в любой момент перекинуться на следующую жертву.
Очень скоро люди оценили то бедственное положение, в которое попали из-за своей беспечности. Оставалось одно — не дать огню добраться до домов. Вся деревня — от мала до велика — встала на защиту жилья. В ход пошли и вёдра с водой — их выливали на раскаленные стены домов и хозяйственных построек. Другие взялись за лопаты — отсыпать безопасную полосу из земли и песка, чтобы остановить продвижение огня.