— Не знаю, — ответил Кристофер. — Мы с отцом собирались отправиться в путешествие на юг: посетить пару местных храмов и библиотек. Но сейчас по особому распоряжению императора его могут забрать на фронт, так что…
— Приезжай к нам, — пригласил Джеймс. — Отец изначально не планировал никаких поездок, так что все летние каникулы я точно проторчу в столице. И ты, Ричард, тоже.
Ричард пожал плечами. До сих пор ему было строго запрещено покидать загородный дом, и он сомневался, что этим летом что-то изменится.
— Я постараюсь, — вяло пообещал он.
— Уж будь любезен. Я собираюсь поспрашивать отца и посмотреть в документах какую-нибудь информацию о возможности выхода из семьи, но, сам понимаешь, это не тема для дружеского письма, — Джеймс бросил быстрый взгляд на Ричарда и подмигнул. — Если ты намерен что-то предпринять, то лето — лучшее время для этого. Кроме того, если уж маркиз Крафт собирается на фронт, то и твой отец точно туда поедет.
Ричард собирался ответить, что в таком случае он, если понадобится, и вовсе сбежит из дома, но в этот момент за их спинами появился донельзя злой Кэмпбелл:
— Немедленно прекратите посторонние разговоры, иначе это будет ваше последние построение в этом зале — прошипел он, больно ухватив Джеймса за плечо, отчего тот охнул. В отличие от Ричарда с Кристофером Джеймс не был знаком с тяжёлым характером профессора. Когда тот ушел, Джеймс недовольно потёр плечо.
— Какой-то он у вас больной на всю голову, — пробормотал он.
— Тссс, — шикнул Кристофер, поскольку профессор всё ещё мог их услышать.
Вечером того же дня прибыли кареты. Ричарда дома в столице никто не ждал, так что карет с гербом Грэев прибыло две: одна для Хелены и одна для Ричарда.
— Вам сюда, — лакей, смерив Ричарда хмурым взглядом с ног до головы, открыл перед ним дверь правой кареты.
Закусив губу, Ричард ответил:
— Подождите минуту, — и достал из кармана маленький розовый камушек. Покрутив его в пальцах, он подошел к другой карете. — Могу я оставить подарок для леди Хелены? Поздравить её с успешным завершением обучения? — спросил он у лакея, который ожидал Хелену. Молодой парень едва ли старше самого Ричарда смерил его взглядом, словно перед ним стоял не опальный сын его господина, а оборванец из трущоб.
— Надеюсь, это не что-то неприличное? — уточнил он, морщась.
— Нет, — ответил Ричард и показал камень. — Только это.
— Обычный камень? — насмешливо приподнял одну бровь лакей. — Зачем бы он понадобился леди?
— Вообще-то, это не обычный камень, — Ричард уже пожалел о своей затее, но решил добиться своего. В конце концов, даже если он и изгнан своим отцом из дома, это не означает, что другие могут воротить от него свой нос. Лакей не был святым или магом, а значит должен был вести себя с ним уважительно в любом случае. — Я будущий святой, а ты лишь слуга, так что и не тебе судить. Если леди его выкинет — так тому и быть, но это решение примет она.
Лакей покраснел от злости, но отступил. Он открыл дверь кареты, и Ричард оставил камушек на сидении. «Интересно, вспомнит ли она?» — подумал он, садясь в свою карету. Хелене, как выпускнице, предстояло отправиться на фронт или встать у койки с ранеными в столичном госпитале. Долгое время Ричард считал этот маленький розовый камушек своей единственной ниточкой, по-настоящему связывающей его с семьёй, и своим талисманам. Ниточка разорвалась, и талисман утратил былую силу для Ричарда. Но, может быть, он пригодится той маленькой девочке Хелене, которая когда-то давно подарила камушек Ричарду. Пусть Хелена теперь не хотела с ним знаться, но сам он точно ничего плохого ей не желал.
— Эй, Ричард, — крикнули вслед карете, когда кучер уже тронулся с места. Ричард выглянул в окно.
— Не забывай писать, Ричард, — Кристофер и Джеймс стояли у своих карет и махали ему рукой.
***
Всё лето Ричард посвятил двум вещам. Во-первых, практика: ему нужно было продолжить базовое образование, поэтому он обосновался в библиотеке и старательно учил основы. Кристофер, который писал ему как минимум дважды в неделю, корректировал его план самообразования, рекомендуя подходящую литературу и объясняя сложные моменты. Во вторых, тренировки: Ричард вмешивался во все дела дома, где мог кому-то помочь лечением. Ему по-прежнему давались только совсем простенькие лечащие благословения, но зато теперь получалось их выполнять гораздо быстрее и чётче. А ещё он тайно тренировался создавать тот самый щит, что вышел у него на первом зачёте. Дела шли совсем тухло до тех пор, пока Ричард не отчаялся окончательно и не засел читать не только про щитовые благословения, но и про щитовые чары. И тут его ждал сюрприз: щит, который он сделал, был базовым магическим щитом, и накладывать его можно было как на себя, так и на других.
— Сферический щит есть основа основ, самый простой из базовых действующих щитов, принимающих на себя любой получаемый заклинателем проникающий урон. По истечению времени или прочности щита, он распадается, после чего его следует пересоздать, — прочитал Ричард. — Для его создания следует выполнить следующие манипуляции. Во-первых, очистите свой разум. Сосредоточьтесь на ощущении вашего тела. Почувствуйте границы тела, его контуры, ощутите начало и конец своего физического я в этом мире. Во-вторых, ощутите тепло, рассеянное по телу: в ногах, в животе, в груди, в руках, в голове. Постарайтесь усилить это чувство, почувствуйте, как ваше тело равномерно разгорается всё сильнее. Почувствуйте разницу температур: вашего тела и окружающего мира. Как только вы осознаете себя отдельно от мира, расширьте эту границу. Отвергните от себя всё, что вызывает дискомфорт, и всё то, что может его вызвать. Чётко и твёрдо сформируйте у себя чувство отрицания происходящего вовне и выпустите энергию наружу, — Ричард вздохнул. — Звучит несложно.
Однако на то, чтобы повторить «лёгкий» щит, у него ушло две недели постоянных тайных тренировок. Когда Ричард увидел в зеркале, что вокруг него появился огромный серебристый шар, он широко улыбнулся. Даже если Кэмпбелл запретил ему упоминать и демонстрировать свои способности, он ничего не говорил про умение их применять.
Следом Ричард принялся искать информацию о том, что могло произойти в госпитале. По реакции Кэмпбелла он уже догадался, что в святых писаниях ответа не найдёт, а значит он был где-то среди книг по магии.
— Рассеивание чар: заклинаний и проклятий… Перед угрозой действия каких-либо нежелательных чар, будь то неуместное заклинание или опасное проклятие, маг может контратаковать и очистить область вокруг себя, разрывая магические цепочки, разрушая их и останавливая действие в момент его срабатывания или прямого действия. При этом источник чар и их длительность на момент рассеивания не важны: маг может как отразить прямую атаку, происходящую здесь и сейчас, так и очистить давно зачарованный предмет, — Ричард широко улыбнулся. Кажется, это было то, что нужно. Описание действия рассеивания было идентично тому, что случилось в госпитале, когда Ричард случайно погасил действие проклятия не целиком, а только в небольшом радиусе вокруг себя. Механика действия рассеивания была схожа с механикой создания щита, построенной на отрицании, поэтому на этот раз у Ричарда ушло гораздо меньше времени на то, чтобы повторить чары. Вот только он не рассчитал, что радиус у рассеивания куда больший, чем радиус щита, и нечаянно зацепил часть коридора во время тренировок. За дверью библиотеки послышался истошный возглас и звук упавшей посуды.
— Негодный мальчишка! — в библиотеку вбежала кухарка, Матильда Смит, вооруженная половником, и угрожающе двинулась к Ричарду. — Что вы себе позволяете в доме лорда Грэя.
— Я просто тренируюсь, — огрызнулся он.
В свои сорок с лишним лет Матильда Смит не обладала какими-либо способностями, кроме кулинарных, и не могла отличить чары от благословений, но она могла описать случившееся лорду Грэю, и вот тогда могли начаться проблемы. Ричард закусил губу: надо найти похожее по действию благословение и постараться выучить его тоже, чтобы в случае чего притвориться, что ничего особенного он не изучал.