Ричард нахмурился, собирая внутренние силы и стараясь представить вокруг себя такое же кольцо из огоньков, а потом воссоздать его. Три уже порхающих перед ним огонька колыхнулись, как от ветра, вздрогнули, пожухли и едва не погасли, зато рядом с ними зажёгся ещё один — такой же хилый. Джеймс победно ухмыльнулся. Ричард нахмурился и отменил чары, а потом снова взмахнул рукой и вместо трёх огоньков вокруг него запорхала настоящая огненная бабочка. В пособии, которое он читал в детстве, говорилось, что для её создания не требуется больше сил, чем для одного огонька, зато куда больше внимания и концентрации.
— Неплохо, — похвалил Джеймс и щёлкнул пальцами. Карусель вокруг него погасла, зато появилась огненная кошка, которая принялась охотиться за бабочкой. — Так тоже не сможешь?
Ричард покачал головой, даже не собираясь пытаться: кошка представляла собой куда больший и сложный объем магического пламени, который он точно не сумеет воспроизвести, раз уж сдулся с простыми огоньками.
— Видишь? — Джеймс повернулся к Кристоферу. — Мы тоже не дурью маялись всё это время. С нашей помощью Ричард едва поспевает за целителями, но нагнать объем знаний и чар будет уже почти невозможно — семестр почти закончился. Кроме того, практикумы к концу первого семестра уже распределили и утвердили. Никто не будет что-то менять из-за одного студента, которого вдруг не устроил его факультет. А ещё, обращаясь к истории академии, это не первый раз, когда совершена ошибка с распределением, но ни разу академия никого не переводила из одного крыла в другое. Даже на другую кафедру попасть непросто. Но если Ричард маг, то все кафедры святых для него бесполезны. Поэтому я думаю, что лучше всего пока оставить всё, как есть, и посмотреть, что будет дальше. Может быть, я не прав, ведь наравне с исцеляющими чарами существует и благословенный свет.
Кристофер искусал все губы, отчего-то колеблясь, но не нашёлся, что возразить.
— А есть вероятность, что я могу обладать святой силой и магией одновременно? — на всякий случай уточнил Ричард пришедшую ему в голову мысль.
— Шанс на миллиард, за всю историю академии таких случаев было всего три, и ни один из них не был хоть сколько-нибудь выдающимся, так что сильно не обольщайся, — покачал головой Джеймс, взмахом руки рассеивая свою кошку, которая поймала бабочку и съела.
***
Вопреки опасениям, зачёт Ричард всё-таки сдал. У него была хорошая теоретическая часть, к которой Кэмпбелл не смог придраться, а вот практическая…
На практическую часть, которую предстояло сдавать на свежем воздухе во дворе академии, пришёл и Кэмпбелл, в обязанности которого, как оказалось, входила помощь профессору Этвуд принимать её зачёт. Одетый в теплое пальто, он вышагивал вдоль помоста, не обращая внимания на сыплющийся с неба крупными хлопьями снег. В первой половине дня защищалась группа, которой достался практикум по самоисцелению, во второй — те, кому досталось исцеление других. Поэтому до обеда студенты сдавались в академии, а после планировался выезд в госпиталь. Ричард думал, что на самом деле ему даже повезло, что он оказался в первой группе и не должен отвечать за чужое благополучие. Он уже малодушно представлял себе, как скончается от полученных ран во время зачёта, и этот позор закончится. Мысль о том, что он оказался магом, зачисленным на факультет Святых, не давала ему покоя. Нежелание лорда Грэя позволить ему самостоятельно пройти процедуру распределения могло стать роковым. Кутаясь в своё пальто и подрагивая то ли от холода, то ли от напряжения, Ричард размышлял, мог ли отец заранее знать, что его сын — маг? Намеренно ли он разрушил его карьеру? Ричард мог смириться с тем, что его не любили, он уже привык к такому отношению, но простить возможное предательство было сложнее.
Погружённый в свои мысли, он едва не пропустил свою очередь защищаться.
— Ричард Грэй, — объявил Кэмпбелл, сверяясь со списком и неприятно ухмыльнулся. — Атакующие чары: проклятье Рише поражает мягкие сухожилия и мышцы, выжигая их подобно кислоте. Цель: правое предплечье. Ричард Грэй, назовите последствия неправильного исцеления таких увечий.
— В зависимости от серьезности ошибки при исцелении или недостаточной оперативности исцеления: от утраты чувствительности тканей до полной невозможности их восстановления и потери двигательной функции руки, — как можно ровнее ответил Ричард, едва удерживаясь от того, чтобы не скрипнуть зубами. Ещё ни разу в жизни он не подвергался такой опасности. Правая рука была его ведущей, и потеря её функционала означала серьезные проблемы для студента вплоть до отчисления по причине физической непригодности. Кэмпбелл его не просто не любил, он явно его ненавидел. Конечно, студентам, которые были не в силах справиться с зачётом в виду своих слабых навыков или болевого шока, профессоры оказывали помощь, но Ричард не сомневался, что к нему это не относится.
Стараясь не смотреть в сторону профессоров, Ричард окинул взглядом студентов и наткнулся на лица взволнованного Кристофера и непривычно тихого и серьёзного Джеймса. Похоже, они сделали те же выводы, что и он. Ричард попытался им улыбнуться, чтобы хоть как-то поддержать и сгладить грядущее поражение.
— Ухмыляться будете после выполнения задания, — осадил его Кемпбелл, смахивая снег с волос. — Соберитесь, выходите на исходную.
Ричард покорно поднялся на помост. Напротив него встал явно волнующийся маг, следом поднялся и его наставник, что-то объясняя и всё время показывая в сторону Ричарда. Маг кивал, слушая последние наставления и встряхивал руками, сбрасывая ненужное напряжение. Ему тоже предстояла непростая задача: ударить ровно туда и ровно с той силой, как ему скажут, да ещё и в сложных погодных условиях. Он уже как будто ощупывал нервным взглядом правую руку Ричарда, прикидывая, где же там под одеждой прячется предплечье. Ведь если он промахнётся или заденет локоть или плечевой сустав, то ему засчитают это как поражение или недочёт. Ричарду стало его почти жаль. Форма студентов была довольно мешковатой, снег мешал сосредоточиться, и целиться, наверное, было сложно.
— Внимание, задание выполняют Алекс Райт и Ричард Грэй. Все следим и отмечаем для себя ошибки и преимущества исполнения, — объявила Этвуд, с головой укутанная в огромную шаль, отчего походила на хищную птицу, и стукнула клюкой так, что Ричард встрепенулся и мгновенно вспомнил о грозящей ему опасности. — Повторяю: не спешите. Все ошибки, которые вы делаете, от вашей поспешности и не сосредоточенности. Встаньте ровно, ноги на ширине плеч или как вам удобно, но только не вместе, выберите устойчивую позицию. Отгородитесь от внешней среды. Почувствуйте себя, своё тело, его вес, его тепло. Оно согревается и теплеет всё больше и больше, жар скапливается у вас в груди, льётся по рукам, копится в ладонях. Собирайте этот жар, собирайте весь, без остатка, концентрируйте его, контролируйте. Приготовиться…
Жар, как и всегда, послушно разгорелся: сначала в груди, потом сместился к плечам, к ладоням, заполняя собой почти всё тело. Вот только этого было мало. Ричард видел, как красные искры побежали по кончикам пальцев его соперника, а его серебристая святая сила не спешила покинуть его физическую оболочку, предпочитая оставаться внутри. Алекс Райт волновался, но уже поднял руки, готовый бросить в сторону Ричарда коварное проклятье, а Ричард всё ещё не знал, что ему делать.
«Это будет больно», — малодушно констатировал Ричард, представляя, как его красная кровь красиво разлетится по белому свежему снегу. Рука уже начала ныть, словно заранее готовилась к боли от удара.
— Огонь! — рявкнула Этвуд, оглушительно ударяя клюкой в помост, и одновременно с этим алое пламя сорвалось с рук мага и стремительно понеслось в сторону Ричарда.
«Не хочу», — только и успел подумать он, отпуская свой жар. Сопротивляться и удерживать его дальше не было смысла — ему всё равно не исцелить такую травму, а Кэмпбелл или Этвуд не будут ему помогать. Ричард уже почти смирился с тем, что выхода не было, но руку было всё-таки жалко.