В обеденный перерыв он всегда уходил в одно и те же время на обед и в одно и то же время возвращался с него, за несколько минут перед обедом он съедал яблоко, так как это было полезно для здоровья и способствовало улучшению пищеварения. Он не ссорился с начальством, но и не лебезил перед ним, не проявлял повышенного энтузиазма и не фонтанировал идеями. Вообще иногда казалось, что это не человек, а автомат.
Как-то вечером Греймену позвонила его боевая подруга и попросила прийти сегодня вечером, чтобы поговорить. Он спросил:"Люда, что-то случилось? Ты скажи, я сейчас могу приехать к тебе." Она ответила коротко:"Всё в порядке. Ты приходи сегодня и мы поговорим дома".
Наступил вечер, обычный конец рабочего дня и турникет задорно заблестел крутящимися ручками. Греймен в этот раз не ждал окончания рабочего дня. Что-то подсказывало ему, что прийти нужно как можно скорее, ему вообще хотелось бежать к Людмиле. Он доехал до ее дома и поднялся по ступенькам на третий этаж. Обычно он пользовался лифтом, но сердце стучало так, что он бы не смог остановиться. Он постучал в дверь, а не позвонил в звонок как делал обычно. Открыла Люда. Она было спокойной и какой-то простой. На её лице не было косметики и не было прически на голове. Когда живут не вместе легче сохранить привлекательный вид и потому-то вид Людмилы показался Греймену необычным. И ещё, не было эмоций, что-то случилось и это что-то навсегда изменило её жизнь.
–Привет.
–Привет.
–Пойдем поужинаем. Ты, наверное, хочешь есть?
–Хорошо. Что у тебя произошло?
–Вчера я ездила в Онкоцентр. Ну, по поводу того, что у меня около месяца каждый день болит голова. Мне сказали, что у меня последняя стадия рака и я буду жить примерно полгода.
Она не плакала. Греймен молчал, уставившись пустым взглядом в её переносицу. Он боялся взглянуть ей в глаза. Ему казалось, что она заплачет, если он это сделает. Так продолжалось несколько секунд. Потом это стало невыносимым. Он взял её руку в ладони и сказал:
–Ты – самое лучшее, что есть у меня в жизни. Что я могу сделать, чтобы тебе стало лучше?
Люда заплакала, она сказала:
– Мне хочется убежать от всего этого, куда-нибудь на край земли, куда-нибудь, где есть только тишина и так мало место для всего слишком человеческого! Уйти от зависти, соперничества, сплетен, бетонных домов, машин, копоти, грязи и всего, всего этого!
–Ты не расстраивайся, сказал Греймен. Прости, я сказал чушь какую-то. Мы что-нибудь придумаем обязательно, Людочка.
Всю последующую неделю он отпрашивался с работы по каким-то делам, так что девчонки из роуминга не могли понять, что с ним происходит и были на редкость удивлены его растрепанным внешним видом. Он ходил к финансовому и техническому директору и согласовывал отпуск на месяц по семейным обстоятельствам, что было совершенно невероятным в глазах его коллег.
На следующий день после разговора с Людой он зашел в "Альфа-Банк". С давних времен у него был вклад, который он аккуратно копил все эти годы. Он заказал половину суммы, а половину перевел на счет мамы. Через три дня он снял все деньги и купил два билета до Австралии и обратно, до океанского побережья. Люда когда-то давно говорила об Австралии и говорила, что хотела бы когда-нибудь увидеть этот, такой непохожий на другие, материк. Почему он вспомнил об этом, наверное, Света говорила о своем парне из Австралии, с которым они вот уже несколько лет встречались в Москве, и он вспомнил, что говорила Люда. Его даже не беспокоило то, что он будет делать после, вообще будущее перестало беспокоить его, хотя в этот момент жизни с точки зрения здравомыслия именно о нём нужно было думать прежде всего.
Он выбрал место на берегу океана с уютным домиком, где было мало людей, тихо и уютно. В аренду можно было взять автомобиль, если захочется выбраться за пределы городка. В тур входила и экскурсия на Большой барьерный риф.
Каждый вечер он ночевал у Люды, мама не была против. Несмотря на привязанность к сыну она понимала, что он взрослый человек и даже хотела, чтобы он наконец-то обрел свою взрослую жизнь, отдельную от её жизни.