- …только посмотрите на ЭТО. Ничего не видел отвратительнее. И как только ты посмел здесь появиться? Твое место на помойке, бледная крыса.
Голос показался Грейнджер смутно знакомым. Но, прислушавшись, она поняла, что это не голос, а интонации. Точно так же, манерно растягивая гласные, произнося все слова с высокомерным презрением, говорил когда-то Малфой. Сейчас это был не его голос, но модуляции как будто были скопированы.
- Думаю, тебя надо проучить, чтобы не смел больше даже рядом показываться с приличными волшебниками. Что скажете?
Очевидно, у невидимого голоса были спутники. Грейнджер напряглась. Видимо, они поймали какого-то бродягу, которые стали появляться после войны, и готовились преподать ему урок. И, если Грейнджер не ошиблась в предположении, это будет жестоко. Она вытащила палочку и пошла на голоса.
Специальная аврорская выучка позволяла ей легко ориентироваться и в большей темноте, поэтому Грейнджер легко нашла обладателя манерного голоса и его компанию. Их было трое, и это тоже напомнило ей печально известную слизеринскую троицу. Они окружили свою жертву с трех сторон, загнав ее к стенке какого-то сарая. С улицы их было не видно, что открывало полную свободу действий. Занятые своим развлечением, они не услышали, как подошла Грейнджер и остановилась в нескольких шагах от них, в тени старого дуба.
Все трое были учениками Хогвартса. И Грейнджер готова была биться об заклад, что расцветка их форменных шарфов – серо-зеленая. Фигура в центре была высокой и худощавой, а двое по бокам – ниже и плотнее. В руках у них были палочки. Ничего в этом мире на самом деле не меняется, промелькнуло в голове у Грейнджер, только варьируется.
- Посмотрите на него, - издевательский смешок, - Он же сейчас обделается от страха. Слышишь, ты… давай, я хочу на это посмотреть. Если у тебя получится, я тебе отпущу. Может быть.
Они засмеялись. Грейнджер стало противно. Невольно она перевела взгляд на того, кому предлагали столь неприятную альтернативу.
Это был парень. Он стоял на коленях в тающей каше из грязи и снега и не сопротивлялся. Только при последних словах вскинул голову, но тут же снова ее опустил. Руки сжались в кулаки. Волосы упали на лицо. Было в нем что-то такое, от чего по телу Грейнджер прошла волна дрожи… что-то знакомое. Что-то, что заставило ее поставить пакеты на землю и напрячься. В груди снова заворочалась ярость. ТЕ чаще всего уходили безнаказанными, но у ЭТИХ сейчас этот номер не пройдет.
- Давай, вонючка. Считаю до одного. Если обо***ся прямо сейчас, то, считай, у тебя сегодня удачный день. А если нет, то я тебе помогу. Пять…
Новый взрыв хохота потопил в себе звук шагов Грейнджер… она скользнула от дерева и трижды твердо произнесла:
- Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус!
Все-таки они были еще зеленые юнцы, не привыкшие к тому, что нужно уметь обороняться в любой момент, потому что атака может быть внезапной. Высокий, как самый сообразительный, попытался ее обезоружить, но не смог прицелится, и заклинание пролетело мимо. Зато Грейнджер не оплошала, и мальчишки лишились палочек, отлетевших куда-то в темноту.
- Нападение! – заверещал высокий, но Грейнджер его перебила.
- Ори громче. Тогда сюда сбежится вся деревня, а я уж не стану замалчивать, чем вы тут занимались.
Он замолчал мгновенно, как будто отключили звук, только вяло пригрозил:
- Я пожалуюсь матери.
- А я – МакГонагалл, - холодно парировала Грейнджер, - И тогда вам придется объяснять, что вы делали в Хогсмиде в неурочное время. И еще придется объясняться по поводу нападения на безоружного.
- Ты… ты…
- Считаю до одного. Если успеете убраться за пределы видимости, считайте, что у вас сегодня удачный день.
- Наши палочки…
- Пошли вон! Пять…
Они успели. Трусливо отбежав на некоторые расстояние, пытались ей что-то прокричать, оскорбляя, но задерживаться не рискнули. Грейнджер хищно улыбнулась им вслед, и на их счастье, подростки не видели этой улыбки. Потому что точно так же Грейнджер улыбнулась перед тем, как наложить на Буллстроуд первое Круцио.
- Все закончилось. Это просто малолетние кретины. Ничего…
Она обернулась к жертве и запнулась. Парень осел на пятки и закрыл лицо ладонями, склонившись так низко, что почти касался головой коленей. Шея в воротнике куртки была настолько худой, что каждый позвонок выпирал отчетливым бугорком. Плечи вздрагивали. Концы светлых волос мели землю. Мысль, которую вызвал вид этих светлых волос, была настолько абсурдной, что Грейнджер невольно сказала вслух, обращаясь к себе:
- Нет. Не может быть.
Она подошла к парню и присела перед ним на корточки.
- Посмотри на меня.
Он не двигался. Грейнджер добавила:
- Или Империо.
- Ты не посмеешь, - шепот.
- Посмею.
Это возымело эффект. Содрогнувшись всем телом, парень отнял руки от лица, но голову не поднял. Я такая же, как эти, я мучаю его. Нет, я хуже, потому что от меня его никто не спасет. Да ведь, Грейнджер?
Она заставила его выпрямиться, приподняла лицо за острый подбородок и несколько секунд смотрела в серые глаза, испуганные, совсем больные, но даже сейчас не утратившие своей льдистой сущности. В голове билась одна-единственная мысль, похожая на траурную бабочку. Что мне делать? Что мне сейчас с ним делать?
- Идиот! Чертов хорек! – прошептала Грейнджер одними губами, - Тебя могут здесь увидеть. Вставай.
Она вскочила и метнулась к дереву. Оставлять покупки на произвол судьбы очень не хотелось, к тому же там были подарки из «Улетов». Решение было принято мгновенно. Сунув пакеты в руки несостоявшейся жертве, Грейнджер обняла его за талию. От него плохо пахло, как может пахнуть только от человека, лишенного постоянного приюта. Видимо, в чем-то троица из Хогвартса была права. Сейчас Грейнджер постаралась об этом не думать. Вместо этого она скомандовала:
- Приготовься.
И после этого они аппарировали.
*
- Где мы?
Это была первая фраза, которую произнес Малфой с момента их встречи в Хогсмиде. Он стоял на пороге и медленно обводил взглядом большую захламленную комнату. Грейнджер, успевшая снять мантию, выкладывала покупки на стол, на всякий случай еще раз сверяясь со списком компонентов по книге. Кажется, ничего не забыла. Ей хотелось провести подготовительную работу уже сегодня.
- У меня дома.
Малфой обхватил себя руками за плечи, переступил и… остался стоять на месте. Грейнджер ничего ему не говорила, давая возможность сделать выбор самостоятельно. Если сейчас он уйдет, она вздохнет с облегчением. Если решит остаться, то… хотелось посмотреть, что будет дальше. От Малфоя исходили волны страха, неуверенности и растерянности, настолько ощутимые, что, кажется, можно было потрогать руками. Не глядя на него, Грейнджер прошла на кухню и занялась приготовлением чая.
Малфоя трясло. Она видела это по тому, как крепко он вцепился в чашку, пытаясь унять дрожь пальцев, и все равно не получалось. Он пролил горячий чай себе на руки и втянул воздух сквозь зубы, но чашку все равно не выпустил. Немного справившись с собой, начал пить мелкими быстрыми глотками. Грейнджер стояла рядом и делала вид, что занята чем-то совершенно посторонним, но на самом деле рассматривала его краем глаза.
Он выглядел, как человек, жизнь которого несколько последних месяцев была не самой удачной. Куртка и джинсы – явно большего размера, чем нужно, сильно потертые и грязные. Длинные светлые волосы стали серыми и тусклыми от пыли и грязи. Ногти – обломаны. На впалой щеке красовался застарелый порез, а на шее – неровный синяк, подозрительно похожий на засос. Малфой больше не был первым красавцем Слизерина. Звезда медленно угасала, но Грейнджер не испытывала ничего, даже отдаленно похожего на злорадство.