— Они ушли. Я должна была отнести Слезу Алэйры — так называется кулон, в Зеленый Дом, но из-за действия чар не могла притронуться к нему. Только ты можешь держать его в руках.
Внезапно Грейс чуть ли не закричала:
— Почему, почему ты молчала? Это ведь наша семья, наша история, это несправедливо! Это… — Она замолкла, увидев грустное лицо Пегги. — Нечестно. — Едва слышно пробормотала девочка.
— Я не могла сказать, столько раз пыталась. Ты была под действием магии, блокирующей способности эльфа. Если бы я открыла правду, это плохо сказалось на твоем здоровье.
— Прости, прости, прости, — прошептала Грейс и обняла тетю. — Спасибо. За заботу. За всё. — Пегги улыбнулась и кивнула в сторону Ричи; тот сладко храпел, выговаривая во сне слова: «лепреконский червяк», «говорящий тигр», «я спятил», «отец убьет меня»…
Грейс с Пегги тихо рассмеялись. Тетя продолжила:
— На Хэллоуин границы двух миров ослабевают, и поэтому я каждый год ухожу в Мэллонию, узнать, как обстоят дела и сообщить нашему королю о состоянии кулона. Эльфы выяснили, что Слеза не просто хранит тайну расположения Хаоса, но и является ключом для побега из клетки. Так что у тебя на шее висит судьба всех народов Мэллонии. Буквально.
Грейс посмотрела на Пегги так, будто услышала несмешную шутку.
— Прости, мне приходилось уходить каждый год. Однако без охраны я наш дом не оставляла. Оскар, сюда, — тетя подняла руку, и попугай опустился ей на тонкую кисть.
— А еще кот Сэмми, воробей, чайка и Вестер, все они — жители Нового Мира.
Попугай снова воспел о красоте девочки.
— Когда магия родителей ослабла, все твои чувства обострились, способности возросли. Я видела это, но не рисковала заговорить, боялась, что действие чар не сошло до минимума.
— А как ты получила порез на щеке? На тебя напали?
— Нет, я, правда, упала, — прыснула тетя. — Склон был слишком крутым.
— Весело, наверное…
— Так, а теперь самое важное: Фантомы охотятся за тобой, потому что знают, что кулон у тебя. Они почувствовали его и подбираются ближе, пытаются сломить тебя, чтобы кулон ослаб и тогда знание достанется им.
— Так значит, я вижу осколки воспоминаний мамы и папы…
— Да. Когда ты была человеком, кулон спал; чары исчезли, он активировался, и тебя непроизвольно потянуло к нему.
Тетя глубоко вздохнула и погладила пальцем Оскара.
— Эмма…
— Я с ней не имею больше ничего общего, — отрезала Грейс. — И причем тут она? Давай не будем.
— В нее вселился Фантом.
Племянница застыла.
— Что?!
— Я следила за ней в ночь на Хэллоуин, сказала, что она должна бороться. Мы сражались на холмах, я пыталась ей не навредить — отпугивала паразита ярким светом.
— Вспышки… Я и Ричи видели вспышки, да весь район фотографировался на фоне сверкающих холмов.
— Бедное дитя. Зло посеяло в ее душе страх и сомнения; она не догадывалась об этом. Ее используют, чтобы повлиять на тебя.
— Поэтому Эмма перешла к Доусон! Она даже не подозревала, что ей управляют, — высказалась девочка. — А я…
— Ты не знала. Мы спасем ее, обещаю.
Грейс закрыла лицо руками и тихо всхлипнула.
— Все будет хорошо, Грейси. Утром мы отправимся в Мэллонию и решим, как поступать дальше.
Девочка смахнула слезы и вспомнила о загадочной переписке самолетиками:
— Твое настоящее имя Илария, а Пегги было использовано для прикрытия в этом мире?
— Все верно. К Пегги я уже давно привыкла. Откуда ты узнала про имя?
— Перехватила твой самолетик, — Пегги слегка прищурилась. — Я случайно, не обижайся. С кем ты общалась?
— Недавно ты спрашивала про человека, который девять лет назад сделал единственное семейное фото, — напомнила тетя, смотря на тлеющие угли.
— А ты сказала, что давно не видела его, — пожала плечами девочка.
— Он ждет нас на той стороне.
— Здорово! Слушай, а второй кулон откуда? Чей он?
— Вестер сказал, что Ноа создал его для виду, поместив остаток своей силы. В нем нет никаких воспоминаний.
Грейс встала, потянулась и снова присела. Ричи до сих пор спал, как слон, в которого разрядили обойму транквилизаторов.
— Я должна отправиться в Зеленый Дом, чтобы… — Грейс застыла, словно кто-то навел на нее пультом и нажал на паузу. Лишь глаза искрились жизнью.
Тетя повернулась к племяннице и обняла ладонями ее щеки. Посмотрев на кулон, она прошептала: «Я рядом».
Исчез камин, тетя, Маяк, в котором они находились. Все вокруг завертелось с невероятной скоростью. Грейс оказалась в лесу.
Она пошла за одиноким светлячком, который долгое время блуждал в поисках своей стаи. Он и вывел ее прямо к странникам.
«Это уже было, — сказала она себе. — Или происходит сейчас?»
— Мам, пап! — крикнула Грейс, но ее не слышали. Похоже, родители были озадачены другой проблемой.
— Тень слишком близко… — вымолвил Ноа. — Прости. Если бы мы оставались в лесу, то ничего не произошло. И Грейс была бы с нами…
Не дожидаясь ответа мамы, девочка закричала, что есть сил:
— Я с вами, я с вами!!! Я здесь!
— Кто знал, что они нападут на Мэллонию снова, — Алэйра оглянулась.
Грейс услышала сотни, тысячи голосов. Кулон передавал все чувства и переживания, полученные родителями в тот момент. «Они поместили часть воспоминаний о Клетке Безмолвия и отдали кулон мне, — размышляла Грейс. — Тогда почему он не показывает эти воспоминания?»
Прямо из земли вырос двухметровый черный силуэт. Алэйра вздрогнула, Ноа схватил ее за руку. Грейс подбежала и заслонила их руками.
— Думаешь, мы боимся? Тебе ни за что не найти кулон! — выпалил Ноа и достал из походной сумки какой-то предмет.
— Что ж, тогда я компенсирую потерю, забрав ваши жизни, — прозвучал в ответ голос, эхом отозвавшийся по всей округе.
Ноа бросил в противника сверкающий камень. Резкая вспышка. Фантом отскочил и завертелся вокруг эльфов, ловко маневрируя среди деревьев. Он был похожа на гигантскую пиявку, готовую в любой момент вцепиться в жертву и высосать из нее энергию.
Запутав странников, враг перестал крутиться и поплыл им навстречу. Грейс не знала, что делать.
Она стояла, как ледяная статуя и впилась глазами в темный силуэт.
«Я не сдвинусь с места, не сдвинусь».
В глубине души она понимала, что ей не спасти родителей. Но и стоять в сторонке и смотреть она тоже не могла. Сосны зашатались, ветер прогнал всех светлячков, круживших неподалеку. Казалось, эти маленькие создания могли помочь найти решение в безысходной ситуации. Светлячки в Мэллонии символизировали надежду…
Сильный порыв ветра сдул с врага капюшон, и Грейс увидела овальную черно-серую голову; вместо волос в ряд торчали небольшие зубцы. Лицо было испещрено множеством тонких оранжевых линий, оно не выдавало никаких эмоций.
— Мистер Хоггарт… — едва выговорила Грейс.
Тихая музыка, лившаяся от деревьев, до сих пор наполняла души Алэйры и Ноа благодатью и силой, но этого не хватало для борьбы наравных. Грейс и ее отец моргнуть не успели, как Алэйру затянуло в темноту. Она даже не закричала.
— Что… Алэйра!
— Мама!
На лице Фантома появилось кривое подобие улыбки. Грейс пыталась ухватить отца за руку; он ускользнул; Ноа почувствовал, как каждая клетка его тела с невыносимой болью отрывается и уносится куда-то вдаль.
— Нет! — это было последнее, что выкрикнул отец.
Ветер стих. Ветви деревьев печально склонились, словно оплакивая потерянных друзей.
Глава 8
Буря стихла. Когда над горизонтом появился край солнца, расправив лучи, как утренняя роза лепестки, океан стал золотисто-багряным. Крыша Летающего Маяка отражала свет на много миль вокруг. Если бы простой человек взглянул на маяк, то увидел бы его стоящим на возвышенности, обнесенной камнями.
— Ричи, проснись! Уже утро, — будила Пегги мальчишку, шевеля его за плечо.
— А? Что? — резко встал Ричи, проведя ладонью по лицу. — Сколько время? Эм… Что с Грейс? — он посмотрел на подругу: она до сих пор сидела у камина и смотрела в одну точку. Кулон на ее шее слабо мерцал; по щекам тянулись слезы.