— Это название совершенно незнакомо мне.
— Не может быть. В Лондоне, как вам известие, есть много людей, которые избегают общества или по застенчивости, или по человеконенавистничеству. А между тем они не против того, чтобы почитать новые газеты и журналы, сидя в удобных креслах. Вот для людей подобного рода и устроен клуб Диогена, к членам которого принадлежат самые нелюдимые и необщительные люди в городе. Никто не должен обращать ни малейшего внимания на другого. Нигде, за исключением Комнаты Посторонних, не разрешается разговаривать; троекратное нарушение этого правила, доведенное до сведения Правления, ведет к изгнанию виновного из своей среды. Брат был одним из основателей этого клуба, и я сам нахожу, что посещение клуба весьма успокоительно действует на нервы.
Разговаривая, мы дошли до Пелль-Мелля со стороны Сент-Джеймского конца. Шерлок Холмс остановился у одного из подъездов и, сделав мне знак молчать, провел мена в переднюю. Через стеклянную перегородку я мимолетно заметил роскошную большую комнату, где за газетами сидело много людей, каждый в своем уголке. Холмс ввел меня в маленькую комнату, где оставил меня, и через минуту вернулся с незнакомым мне человеком, в котором я сразу узнал его брата.
Майкрофт Холмс был гораздо выше и плотнее Шерлока. Он был положительно толст, но лицо его, хотя и массивное, носило те же следы проницательности, которыми так богато было лицо его брата. Глаза, особенного водянистого, светлосерого цвета, казалось, всегда смотрели как бы пронизывающим пространство взглядом, какой я замечал у Шерлока, когда он напрягал все свои силы.
— Рад познакомиться с вами, сэр, — сказал он, протягивая широкую, плоскую, как ласты тюленя, руку. — С тех пор, как вы стали писать о Шерлоке, я со всех сторон только и слышу о нем. Между прочим, Шерлок, я ждал тебя на прошлой неделе. Я думал, что дело о замке будет трудновато для тебя и ты зайдешь посоветоваться.
— Нет, я справился с ним, — улыбаясь ответил мой приятель.
— Конечно, это Адамс?
— Да, Адамс.
— Я был уверен в этом с самого начала.
Братья сели на выступ окна.
— Самое удобное место для каждого, кто желает изучить человечество, — сказал Майкрофт. — Взгляните, какие великолепные типы: например, вот хоть эти двое людей, направляющиеся к нам.
— Один — маркер, а другой?
— Вот именно. Как ты думаешь, кто другой?
Незнакомцы остановились перед окном. Несколько меловых пятен на кармане жилета одного из них указывали на его близость к бильярду, насколько я мог заметить. Другой был смуглый человек в шляпе, сдвинутой на затылок, и с несколькими свертками под мышкой.
— Должно быть бывший военный, — сказал Шерлок.
— И недавно вышедший в отставку, — заметил брат.
— По-моему, служил в Индии.
— И не штаб-офицер.
— Думаю — артиллерист, — сказал Шерлок.
— И вдовец.
— Но имеет ребенка.
— Ребят, мой милый, ребят.
— Ну, уж это слишком, — смеясь заметил я.
— Несомненно, нетрудно сказать, что человек подобной выправки, очевидно, привык повелевать, а загорелое лицо указывает, что он военный, недавно вернувшийся из Индии, — ответил Холмс.
— Что он недавно оставил службу, потому что он все еще носит военные сапоги, — заметил Майкрофт.
— Походка у него не кавалериста, а между тем он носит фуражку набок, что видно по более светлой коже на одной стороне лба. Для сапера он слишком тяжеловесен. Он — артиллерист.
— Затем его траурный костюм указывает, что он потерял кого-то очень близкого. То, что он сам делает покупки, говорит как будто за то, что он лишился жены. Вы видите, он покупает детские вещи. По трещотке можно заключить, что у него есть очень маленький ребенок. Жена, вероятно, скончалась родами. Книга с картинками под мышкой указывает на то, что ему приходится заботиться еще о другом ребенке.
Для меня становилось понятным, почему мой приятель говорит, что его брат обладает еще большей проницательностью, чем он. Шерлок взглянул на меня и улыбнулся. Майкрофт взял щепотку табаку из черепаховой табакерки и смахнул порошинки с сюртука большим красным шелковым платком.
— Между прочим, Шерлок, — сказал он, — у меня есть кое-что близкое твоему сердцу — очень странное дело, о котором меня просили высказать свое мнение. У меня не хватило энергии заняться им как следует, но оно дало мне основание для очень интересных предположений. Если хочешь выслушать факты…
— С удовольствием, дорогой Майкрофт.
Брат написал несколько слов на листке, вырванном из записной книжки, позвонил и вручил записку вошедшему лакею.