После смерти Поликрата там захватил власть Меандрий. Вскоре бывший секретарь вступил в конфликт с местным населением и удерживал бразды правления только с помощью военной силы. В это время при дворе Дария появился младший брат Поликрата Силосонт и попросил царя сделать его тираном на Самосе. С Дарием он был знаком еще с тех времен, когда молодой военачальник не был царем. Взвесив на весах своей мудрости все «за» и «против», сын Гистаспа решил помочь изгнаннику. На острове высадилась персидская армия под командованием Отана. Меандрий испугался, сложил с себя все полномочия, сел на корабль и уплыл в Спарту. Кровопролитие спровоцировал его младший брат Харилай, во главе отряда наемников атаковавший персов. На городских улицах закипели яростные бои, и разъяренный Отан распорядился убивать всех подряд. Харилай был разбит, а разоренный и обезлюдевший остров персидский военачальник передал Силосонту. Примерно в это же время Дарию подчинился и Хиос.
В 513 году до н. э. персидский царь отправился в поход против скифов. Это предприятие закончилось полной неудачей, а от неминуемой гибели Дария спасли ионические греки. Хотя по идее именно они должны были желать персам сокрушительного поражения. Но в этом и заключается парадокс истории. Разберем этот момент более подробно.
Начнем с того, что отношения между персами и малоазийскими эллинами были отнюдь не безоблачными. Уже Камбиз «смотрел на ионян и эолийцев как на рабов, полученных по наследству» (Herod. II, 1) и привлекал к участию в войне против Египта. Такое положение дел эллинам не могло нравиться, и они должны были стремиться его изменить. Отправляясь в поход на скифов, Дарий привлек к участию в нем как ионийцев, так и эолийцев. Однозначно, что инициатива персидского царя не вызвала радости у эллинов, перспектива идти неизвестно куда и сражаться неизвестно за что их вовсе не прельщала. Но выбора не было, и корабли греческих городов Малой Азии приняли участие в Скифском походе Дария I.
Когда сухопутная армия персов подошла к реке Истр[29] и военачальники Дария наметили место будущей переправы, прибыл флот малоазийских эллинов. После того как был возведен мост через Истр, Дарий распорядился перебросить войска на противоположный берег, а затем разрушить мост, чтобы ни у кого и мысли не было об отступлении. Греческие стратеги прекрасно понимали, что вскоре им придется вместе со своими людьми идти в скифские степи, а как там все повернется, ведают одни олимпийские боги. Никто не желал проливать свою кровь за интересы Дария. Военачальники думали долго и наконец придумали. Озвучить позицию эллинов вызвался стратег города Митилена Кой. Риск был велик, поскольку существовала большая вероятность того, что если Дарий почует подвох, то голова стратега будет торчать на копье у царского шатра. Но Кой был человек храбрый и на риск шел сознательно. На военном совете он заявил следующее: «Ты готовишься, царь, вторгнуться в такую страну, где не найдешь ни вспаханного поля, ни населенного города. Пускай этот мост остается нерушимо на месте, а стражами при нем поставь тех самых лиц, которые соорудили его. Если мы найдем скифов и предприятие наше кончится счастливо, у нас будет обратный путь; если же мы не сможем найти их, то по крайней мере обратный путь для нас обеспечен. Я не того боюсь, что скифы одолеют нас в сражении, а скорее того, что мы не найдем их и в блужданиях будем терпеть невзгоды. Могу сказать, однако, что я предлагаю это не ради себя, не из желания остаться здесь; я высказываю лишь мнение, которое кажется мне наиболее выгодным для тебя, царь; сам же последую за тобой и не помышляю оставаться» (Herod. IV, 97). Дарию такая речь пришлась по душе, и, будучи уверенным, что слова Коя продиктованы исключительно заботой о владыке персов, он принял предложение стратега. Собрав эллинских военачальников, царь взял ремень, завязал на нем 60 узлов и вручил его тирану Милита Гистиею. После чего обратился к собранию с краткой речью: «Прежде высказанное мной решение относительно моста, ионяне, я отменяю; теперь возьмите этот ремень и поступите так: начиная как раз с того времени, когда я пойду на скифов, развязывайте на ремне каждый день по одному узлу; если бы за этот промежуток времени я не явлюсь назад и минует число дней, обозначенное узлами, плывите обратно на родину; а до той поры оберегайте мост, приложите всяческое старание к защите его и сохранению в целости. Этим окажете мне большую услугу» (Herod. IV, 98). Персидская армия ушла, а эллины остались сторожить мост.