Впрочем, на Самосе умели не только хорошо строить, но работать с металлами, причем местные умельцы часто выступали новаторами в своем деле: «Феодор и Ройк с Самоса были первыми, кто стал плавить медь» (Paus. IX, 41, 1). Павсаний несколько раз будет обращать внимание на данный факт: «Феодор из Самоса, который первым изобрел способ плавить железо и лить из него статуи» (III, 12, 8). Впрочем, здесь путешественник допустил ошибку, поскольку речь явно шла не о железе, а о меди. Но в дальнейшем он свою оговорку исправит: «Способ изготовления ими медных изображений я указал уже раньше при описании Спарты, когда я говорил о статуе Зевса Вышнего. Первыми, кто стал плавить медь и выливать статуи, были Ройк, сын Филея, и Феодор, сын Телекла, родом с Самоса» (VIII, 14, 5). Со временем Самос займет ведущее положение среди ионийских городов, и, когда большинство из них подчинятся персам, самосцы не только сохранят независимость, но и добьются господства на море. Правда, этот период будет продолжаться недолго.
Славился своими искусными ремесленниками и остров Хиос. Их изделия и спустя много веков производили неизгладимое впечатление. Павсаний, посетив Дельфы, осмотрел местную сокровищницу и сделал следующую запись: «Из тех даров, которые сюда посылали лидийские цари, ничего не осталось, кроме железной подставки для чаши Алиата. Это произведение Главка с Хиоса, который изобрел способ паять железо. Каждая пластинка этой подставки прикреплена к другой не болтами или гвоздями, но одна только пайка соединяет их вместе и служит для железа скреплением. Общий вид подставки больше всего похож на башню, суживающуюся кверху с широким основанием внизу. Каждая сторона этой подставки является не сплошной, но по ней проходят продольные полосы железа, как ступеньки на лестнице. В верхнем краю эти железные полоски, которые шли до сих пор прямо, загибаются наружу, и это есть место, куда ставился кратер (чаша)» (X, 16, 1).
Примечательно, что про эту подставку для чаши писал и Геродот, также отметивший искусную работу мастера с Хиоса: «Лидийский царь Алиатт царствовал пятьдесят семь лет и умер по окончании войны с милетянами. За излечение от болезни он, второй из этого дома, пожертвовал в Дельфы большую серебряную чашу и железный спаянный подчашник; среди священных даров в Дельфах это последнее пожертвование заслуживает внимания; подчашник сделан Главком Хиосским, единственным изобретателем пайки железа» (I, 25). Уроженцем Самоса был знаменитый философ и математик Пифагор.
Очень интересен был город Колофон, о котором местные жители говорили, что он древнейший среди городов Ионии. Рядом с ним находилось знаменитое святилище Аполлона в Кларосе, известное всем эллинам. Но прославились граждане Колофона не только этим: «Некогда колофонцы владели значительными морскими силами, а также конницей, причем в этой последней они достигли такого превосходства над другими, что в каких бы только сражениях, где победа давалась с трудом, ни появлялась на помощь колофонская конница, она решала дело; отчего и пошла поговорка: “Он взял себе в помощь Колофон”, когда делу бывал прочно положен конец» (Strab. XIV, I, 28). Полиэн пишет о колофонянах, как о людях, «имеющих большое конное войско, коней» (VII, 2, 2).
Удивительное дело! Когда речь заходит о лучшей греческой кавалерии, то многие не задумываясь назовут фессалийскую конницу. Как оказывается, у фессалийцев были конкуренты, пусть и в Ионической Греции. К сожалению, о колофонской коннице известно очень мало.
И наконец, Милет, краса и гордость Ионии. Город располагался на полуострове, омываемом водами Латмийского залива, и обладал четырьмя гаванями для торговых и боевых кораблей. Причем, по словам Страбона, одна из них могла вместить целый флот (XIV, I, 6). Это необычайно способствовало развитию торговли и мореходства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что именно милетяне начали активно выводить колонии, их Плиний Старший насчитал 90. Среди них было немало городов, сыгравших значительную роль в истории Древнего мира. Это, прежде всего, Синопа, Трапезунд, Ольвия, Пантикапей, Феодосия, Абидос, Кизик…
Главным храмом Милета было святилище Аполлона Дельфиния, покровителя города. От него не осталось практически ничего, за исключением остатков фундаментов с фрагментами стен, и обломков мраморных колонн, лежащих в грязи вокруг святилища. Храм стоял там, где раньше находилась Львиная бухта, но теперь море ушло, и вся местность вокруг оказалась сильно заболоченной.
Но не храм Аполлона Дельфиния был главным религиозным центром в регионе. В 30 км от Милета было святилище Аполлона в Дидиме, и этот оракул был известен далеко за пределами Ионии. От города до храма протянулась мощеная камнем Священная дорога, по которой в праздничные дни ходили торжественные процессии. Небольшой фрагмент этой дороги около храма Аполлона в Дидиме сохранился до наших дней. Знатный милетянин Бранх был родоначальником рода Бранхидов, бессменных жрецов оракула в Дидиме.