Грэм Мастертон. Рассказы
Составители: mickle_69, BertranD.
Автор обложки: mickle_69
Изысканное убийство
Graham Masterton, «A Polite Murder», 1976
Вспаханный дёрн и проломанная ограда позволяли понять, где именно «Даймлер» слетел с дороги и нырнул в поле. Машина лежала на боку — кузов помят, лобовое стекло покрыто паутиной трещин, — а вокруг нее порхали белые бабочки-капустницы. Неподалеку парочка коров угрюмо пялилась на вторгнувшегося в их владения полицейского. Молодой констебль с рыжеватыми волосами и мясистыми предплечьями делал в блокноте подобные заметки о происшествии. Он даже не обернулся, когда я, неловко перебравшись через ограду, с шелестом прошагал сквозь высокую, торчавшую пучками траву. Стоя рядом с ним и дожидаясь пока он закончит строчить свои походившие на каракули первоклассника записи, я достал пачку «Честерфилда» и закурил.
Полицейский шмыгнул носом. Сунув блокнот в карман, он посмотрел на меня с тем неподражаемым видом вымученной вежливости, которую британские полицейские так хорошо умеют демонстрировать. Они вынуждают вас чувствовать себя чем-то средним между аристократом и куском дерьма, который они только что обнаружили на ботинке.
— Вы что-то хотели, сэр? — обратился он ко мне.
Я кашлянул.
— Ну да. Я услыхал об аварии и сразу же приехал.
— А, — произнес констебль. — Значит, приехали. А зачем?
Я извлёк визитку.
— Пожалуй, мне лучше представиться. Меня зовут Хьюблейн. Я частный детектив. Из Штатов. Этот джентльмен был моим клиентом.
Сощурившись, констебль внимательно осмотрел визитку. Затем перевёл взгляд на покорёженные останки «Даймлера».
— То есть…
Я кивнул. Мне даже не пришлось притворяться, чтобы выглядеть угрюмым.
— Точно. Я должен был приглядывать за ним. Охранять. Он мне за это платил. Пару лет назад, в Нью-Йорке, я выполнил для него одну работёнку. Мы вроде как остались довольны друг другом. Ну и вот…
Полицейский снова шмыгнул носом.
— Что «ну и вот», сэр?
— Вот почему я прибыл сюда. Это мой первый визит в Англию. Я всегда хотел здесь побывать, поэтому, когда он попросил меня приехать и присмотреть за ним… Что ж, это было предложение, от которого трудно отказаться.
От дороги подошёл ещё один молодой полицейский. Он оказался смуглым и слегка небритым; на вид ему было примерно столько же лет, сколько моему сыну-старшекласснику. Однако он проявлял такую же официозность, что и рыжеволосый.
— Мне только что позвонили из больницы, — сообщил он напарнику. — Умер по дороге.
В Саут-Даунсе вдруг сделалось очень жарко и неуютно. Я чувствовал себя старым, пропотевшим и, мягко говоря, растерянным. Внезапно обнаружилось, что я очутился в чужой стране: стою перед вежливыми полицейскими, сообщившими, что мой единственный в Англии друг (и, что ещё хуже, человек, за охрану которого мне было заплачено) отправился предъявлять права на собственное облачко.
— Кто это? — спросил смуглый констебль, кивнув на меня.
Рыжеволосый передал напарнику мою визитку.
— Частный «как-то-там». Говорит, присматривал за этим мужиком… Ну, или типа того. Присматривали, сэр? Так ведь?
Я достал серый носовой платок и вытер лоб.
— Всё верно. Что-то вроде негласного телохранителя. Я не оставался с ним постоянно. Сегодня он отправился повидаться с сестрой, и я как раз ехал проверить, всё ли в порядке. Потом услышал от какого-то парня, что здесь произошла авария. Я и подумать не мог, что это он.
Полицейские стояли, уперев руки в боки, и взирали на меня с бычьей серьёзностью.
— Прескверное дело, — сказал смуглый полицейский. — Похоже, он просто взял да и слетел прямиком с дороги. Потерял управление. Дрянь, одним словом.
Над Даунсом веял лёгкий морской бриз, дувший со стороны Брайтона. Если не брать в расчёт разбитый автомобиль, стоял чудесный июльский денек.
— Можно заглянуть в машину? — спросил я.
— Не вижу причин для отказа, — сказал рыжеволосый. — Милости прошу.
Через траву и высокие побеги маргариток я пробрался к машине. Очевидно, прежде чем остановиться, она два или три раза перевернулась. Сорванная с петель водительская дверца была обращена к небесам. Салон оказался обильно забрызган кровью. Когда я увидел рулевую колонку, вдавленную точнёхонько в переднее сиденье, мне стало ясно, что смерть, скорее всего, была сокрушительной и быстрой.