Дэвид больше не кричал, а через силу пошагал вниз, как заводной солдатик, от шока едва шевеля руками и ногами. Он поднял телефонную трубку и набрал 999.
— Служба спасения, какая помощь требуется?
— Скорая помощь, — ответил он и нижняя губа затряслась. — Нет, нет, мне не требуется скорая помощь. Я не знаю, что мне требуется. Они мертвы.
Рыжеволосая полицейская принесла то, что попросил Дэвид, — кружку чая с молоком и двумя кусочками сахара. Потом она села рядом с мальчиком и улыбнулась ему. Она была молодая и очень симпатичная, с рассыпанными по переносице веснушками.
— Так ты ничего не слышал, точно? — спросила она его.
— Нет, — прошептал Дэвид.
— Понимаешь, нам очень трудно разобраться в произошедшем, — продолжала она. — Никаких признаков, что кто-то вломился к вам в дом. Охранная сигнализация была включена. Но всё-таки кто-то напал на твоих папу и маму, и, кто бы это ни оказался, они были очень сильными.
— Это был не я, — сказал Дэвид. Он был одет в фиолетовую кофту с капюшоном, подаренную ему дядей и тётей на последний день рождения, и выглядел довольно бледным.
— Верно, нам точно известно, что это был не ты, — подтвердила полицейская. — Мы только хотим узнать, может, ты что-нибудь видел или слышал. Хоть что-то вообще.
Дэвид уставился в свой чай. Ему тянуло разрыдаться, но он сглатывал и сглатывал слёзы, изо всех сил пытаясь не поддаться им. Он был слишком юн, чтобы понять — в плаче нет ничего постыдного.
— Я ничего не слышал, — повторил он. — Я не знаю, кто это сделал. Я просто хочу, чтобы они опять стали живыми.
Полицейская перегнулась через стол и пожала мальчику руку. Она не находила слов для него, кроме:
— Я понимаю тебя, Дэвид. Понимаю.
— Они вообще выяснили, как умерли твои родители? — спросил Руфус.
Дэвид покачал головой.
— Коронер вынес вердикт об убийстве, совершенном неустановленным лицом или лицами. Это всё, что он мог сделать.
— Всё-таки, тебе стоило бы задуматься, чувак. Понимаешь — кто бы мог это сделать и зачем. И как, ради всего святого!
Дэвид глотнул из бутылки «Короны». В «Шерстяном мешке» было битком набито даже в пятничный вечер, и им ещё повезло подыскать местечко в углу. Ужасно толстый мужчина по соседству с ними хохотал так громко, что они едва слышали сами себя.
Дэвид дружил с Руфусом с тех пор, как начал работать в фирме «Amberlight», торгующей компьютерным оборудованием. Он проработал там уже семь месяцев, а в прошлом месяце его признали лучшим продажником в группе. Руфус, общительный и весёлый, брил голову, чтобы предотвратить появление залысин, имел резкие черты лица и носил серый костюм-тройку.
Дэвид расслышал свои слова:
— На самом деле… я знаю, кто это сделал.
— Правда? — переспросил Руфус. — Правда знаешь? То есть знал всё это время, как только это случилось? Или узнал потом? Стой, чувак, что ж ты не сообщил полиции? А сейчас почему им не сказал? Такое никогда не поздно!
«Чёрт, лучше бы мне сейчас этого не говорить. Зачем я вообще такое сказал? — подумал Дэвид. — Я семнадцать лет держал это в себе, с чего теперь взбрело в голову проговориться? Сейчас это прозвучит так же бредово, как и тогда».
— Я не сообщил полиции, потому что они не поверили бы мне. Да и ты мне не поверишь.
— Ну, со мной можешь попытаться. Я славлюсь своей наивностью. Будешь ещё пивка?
— Да, буду.
Руфус отправился к барной стойке и вернулся, прихватив ещё две бутылки.
— Ну, давай, — сказал он, хлопнув руками. — Кто виновен?
— Говорил же, ты мне не поверишь. Мой халат.
Руфус уже поднёс бутылку ко рту, сложив губы буквой О и приготовившись глотнуть, но теперь он медленно поставил пиво на стол.
— Я верно расслышал? Твой халат?
Пытаясь говорить как можно более бесстрастно, Дэвид подтвердил:
— Да, мой халат. У меня был коричневый халат, который висел на двери моей спальни и выглядел, как монах. Мне всегда казалось, что в темноте он оживает. Ну, одной ночью он так и сделал, проник в спальню моих родителей и удушил их. Как написано в полицейском отчёте, они были задушены удавкой. Он удушил их с такой силой, что едва не оторвал им головы.
— Твой халат, — повторил Руфус.
— Именно. Бредово звучит, правда? Но иного объяснения просто не имеется. Убийство кем-то неизвестным, нарядившимся, как для сна. И, к тому же, ещё кое-что. Была кукла, которую сделал мне дедушка, он вся состояла из серых палочек, а вместо головы — деревянная ложка. Палочный Человечек, как я её называл. Когда мой халат отправился убивать моих родителей, Палочный Человечек прыгнул на меня и, думаю, он пытался так предупредить о том, что произойдёт.