В десять часов вечера Дафф случайно встретил Памелу и Кеннуэя, отдыхавших в плетеных креслах на гостиничной террасе.
— Сколь прекрасное место для беседы, будто сама мечта, — заметил детектив, усаживаясь рядом.
— Правда, — согласился Кеннуэй. — Вы только взгляните на эту луну! А какой чудесный запах апельсиновых деревьев! Вот мы и думаем, не запишут ли нам все эти прелести в дополнительный счет, ведь договор с Лофтоном предусматривает доплаты за особые услуги: вина, минеральную воду, стирку и так далее. По-моему, свет луны и цветущие апельсины тоже могут быть соответствующим образом оценены.
— Как мне ни жаль портить столь романтическую обстановку, — улыбнулся Дафф, — но я должен кое-что выяснить. Памела Поттер сказала, что вы уходили пройтись перед обедом? Верно?
— Аппетит нагуливали, — кивнул Кеннуэй. — На подобных экскурсиях у туриста создается впечатление, будто он только и делает, что сидит за столом, а это отбивает охоту к еде.
— Мистер Тэйт не возражал против прогулки?
— Наоборот, одобрил. Объяснил, что страшно утомился и собирается лечь спать даже без ужина.
— На каком этаже ваши комнаты?
— На третьем.
— Далеко от лифта?
— Напротив.
— Ага… Значит, без пятнадцати семь вы еще находились в гостинице? И слышали выстрел?
— На оба вопроса отвечаю утвердительно.
— Где именно вы были в это время?
— Внизу, в холле. Я ждал мисс Памелу. Мы договорились на семь часов, но мистер Тэйт почти выгнал меня из комнаты.
— Вы кого-нибудь встретили там? Я имею в виду туристов Лофтона.
— Нет. Только несколько служащих. И хотя выстрел до меня донесся, я и не подумал, что это стреляют.
— Значит, во время выстрела мистер Тэйт находился в комнате один?
— Без сомнения. Наверное, уже храпел вовсю.
— Наверное, — согласился Дафф.
В ту же минуту на террасе появился Тэйт: импозантная фигура в вечернем костюме, залитая светом луны.
В мыслях Дафф всегда представлял Тэйта стариком. Но теперь он внезапно сообразил, насколько ошибался. Лицо Тэйта говорило о болезни и беспокойном характере, но не о возрасте.
— Я тебя ищу, — обратился Тэйт к Кеннуэю.
— Садитесь, пожалуйста, — предложил Дафф. — Мы любуемся прекрасными видами.
— Видами я по горло сыт, — пробурчал Тэйт. — Только о Нью-Йорке и мечтаю. Всю жизнь я был деятельным человеком, а эта праздность доводит меня до отчаяния.
«Неужели и он подумывает о возвращении домой?» — ужаснулся Дафф.
— Пойдем наверх, Марк, — предложил Тэйт. — Не беспокойся, долго читать не будем.
— Все те же детективы? — спросил инспектор.
— О нет! — Тэйт скривил губы. — Достаточно мне натуральных убийств, чтобы еще и читать о них. Сейчас я увлекся русской литературой. Впрочем, это идея Марка: ему хотелось поскорее меня усыплять. Я его раскусил, но он оказался прав: между сном и слушанием таких произведений я выбираю сон. А у него остается больше времени на… дам. Ты идешь, Марк? — бросил он через плечо.
Кеннуэй медленно поднялся.
— Обязанности зовут! Как это ни грустно, Памела, но Марк Кеннуэй исчезает. Если появится кто-нибудь со счетом за запах цветущих апельсинов, вам придется самой расплачиваться.
— Правда, чудесный малый? — заметил Дафф, когда Кеннуэй ушел.
— Очень, — горячо подтвердила девушка. — Хотя иногда… — Она помолчала и закончила: — Сегодня он был особенного хорошим.
— А что «иногда»?
— Ну… У каждого человека «иногда» свое. Порой он смотрит на меня так, словно удивляется, что снисходит до разговора с ничтожеством, подобным мне. Ведь сам он из Бостона. Вам эта разница ничего не говорит?
— Боюсь, что нет, — ответил Дафф, — Не могли бы вы рассказать, как отнеслись члены группы к последнему убийству?
— По-моему, довольно спокойно. Со временем человек ко всему привыкает. Вы полагаете, нас здесь задержат?
— Не знаю. Местной полиции будет трудно разобраться в случившемся. Однако я постараюсь убедить этого строптивого майора не особенно огорчаться и в рапорте свалить все сложности на меня.
Памела придвинулась к Даффу ближе.