Отличная легенда и хорошая ложь, подсказанная мне Фелицией. Но, в случае чего, мне придётся что-то придумывать, чтобы сфальсифицировать месть гримуара. Или его характер.
— «Готовься, Кейн!», — внезапно раздавшийся голос Фелиции Краммер дель Фиорра Вертадантос был напряжен и взволнован, — «Соберись! И не подавай виду! Держи лицо!»
— «Чт…», — спросить я не успел, на голову мягко легли руки мага, тут же пустившего свою энергию в мой удивленный организм.
Ненавижу сюрпризы. Даже такие как в прошлый раз, когда совет Фелиции быстро сменил настроение моей родственницы, явно желавшей сделать мне большую бяку чисто из высокомерия. Тогда, наверное, даже спасло, но сейчас?
Не было ни инструкций Аркитела, ни моих собственных усилий по стабилизации внутренней энергии, был только очередной перенос сознания. Мгновенно я оказался в другом месте. Все мои чувства подверглись атаке. Холодно, жарко, невероятно темно, ослепляюще ярко, омерзительно смердит прекраснейшим ароматом из всех возможных, а от попавшего на язык вкуса хочется рыдать от счастья, блюя дальше, чем видишь… остального я просто не уловил, так как этот фейерверк всего неожиданно сменился тьмой, что, наверное, и спасло мой рассудок.
— Кейн… — передо мной кто-то возник. Мне не сразу удалось понять, что это Фелиция, лишь когда шокированный разум вспомнил голос даймона.
— Кто это тебя так…? — выдохнул я, разглядывая девушку.
— Нравится? — разведя руки в стороны, она крутнулась на одном месте.
— Нет.
Понравиться такое могло лишь полному психу. Миниатюрная брюнетка, предпочитающая вычурную, хоть и очень провоцирующую одежду, сейчас была наряжена совсем иначе. На одной ноге зеленый башмачок с развязанными шнурками, на второй — высокий сапог до середины бедра, раскрашенный в красно-белые кубики. Какие-то радужные лосины обтягивают ноги и то, что выше, прямо как вторая кожа. Свободная пурпурная мини-юбка натянута аж под грудь так, что подол снизу не закрывает даже зону пупка. Лосины, конечно, всё важное скрывают, но зато демонстрируют следующий уровень эпатажа и абсурда, так как из-под подола миниюбки выглядывает позолоченный корсет. Еще выше какая-то невообразимая свободная рубашка серо-буро-малинового цвета, а затем уже начинается нелепо разрисованное косметикой лицо, вокруг которого взрывом на макаронной фабрике торчат усыпанные блестками волосы даймона. Ах да, шляпа… нет, я её не вижу.
Совсем. Такое не развидеть.
— Мне тоже, — девушка развернулась на каблуке еще раз, — Поэтому давай заканчивать! Вот, возьми меня за руку!
Мне была протянули руку, затянутую в тонкую батистовую перчатку цвета… сыровяленой колбасы, наверное?
— Не хочу, — честно признался я, — Вдруг это заразно?
— Да, Кейн, это заразно, — закатила глаза девушка, что с её жутким макияжем выглядело сногсшибательно, — Только тебе деваться некуда. Бери меня за руку, давай уже… фиксироваться!
— Трахать я тебя точно не буду, — среагировал я, продолжая с сомнением рассматривать подсунутую конечность, — Пока не смоешь все это. И юбку на жопу не опустишь.
— Прекрати валять дурака, скотина!! Думаешь, мы тут в игрушки играем?!!
— Ты себя в зеркале видела⁈
— Заткнись! И! Бери! Меня! За! Руку! — зло и отчаянно выкрикнула даймон.
Я взял протянутую ко мне руку. Не потому, что совсем уж дурак, хотя определенные сомнения имеются, и не потому, что выглядящая как безумная клоунесса девушка на меня накричала, а совсем по другой причине. Далеко не все мне ясно об этом мире, но в одном постулате я уже убедился: гримуар остается с человеком до самой его смерти.
Если не доверять внутренним демонам, то как вообще жить?
Мир мигнул, и я вновь обнаружил себя сидящим за партой с руками преподавателя на голове. Мана Аркитела продолжала входить в тело, ощущаясь теперь как ледяная газированная вода, текущая по моим венам. Это было… неприятно.
— Брррр… — поёжился я, борясь с острым желанием выдернуть думательный орган из рук преподавателя.
— Хм, — волшебник убрал руки от моей тыквы, — Фиксация… завершена? Вы чувствуете книгу, господин Дайхард?
— Эм. Да, — растерянно ответил я.
Ощущение было странным. Нагревшаяся поверхность Гримуара Горизонта Тысячи Бед ощущалась пальцами, но также я чувствовал книгу внутри, лежащую в некоем пространстве на своем странном пьедестале из деформированного канделябра. Более того, я теперь ощущал и двух других «гостей» той самой комнаты — лежащую на софе девушку, вновь выглядящую по-человечески, и мрачный силуэт у камина, сидящий в кресле. Было что-то еще… что-то, на прикосновение к чему валяющаяся Фелиция встревоженно дёрнула головой, торопливо проговорив в воздух:
— «Это первая цепь, Кейн. Не трогай её! Нам надо будет поговорить. Не трогай!»
Шизануться. Пять секунд назад она выглядит как черти что, и орёт, а теперь валяется и говорит, что мол, это было напрасно. Отлично.
— Итак, — Аркител, кажется, справился с удивлением, — Рад за вас, господин Дайхард. Это самая легкая и быстрая фиксация, о которой я только слышал… если вы, конечно, не обманывали ранее, утверждая, что гримуар не одарял вас доступом к заклинаниям. Хотя… нет, не обманывали. Я почувствовал, как ваш новообразованный союз отторг мою ману.
Я лишь пожал плечами на это, разворачиваясь на месте, чтобы иметь лучший вид на баронессу, к которой шел не перестающий говорить маг. Огненноволосая Ария была бледна, напряжена и, я бы даже сказал, напугана, а на меня смотрела как на врага народа и… с завистью? Странно.
Через пару минут мне стала ясна причина этой зависти. «Стыковка» буйной девчонки с её книгой оказалась очень красочна и невероятно трудозатратна для Аркитела. Маг стоял, хмурясь и поджимая губы, саму баронессу трясло и мотало, лежащая перед ней чернокнига то и дело зло пыхала пламенем, и даже, кажется, слегка ворочалась. Под конец Арию даже обожгло, ну а сам маг напоминал выжатую тряпку. Его руку, вынутые из роскошной гривы девчонки, натурально тряслись как у припадочного, а на лице не было ни кровинки.
Студенты наблюдали в полной тишине, загомонив лишь при виде преподавателя, отшатнувшегося от баронессы. Тот переводил дыхания, опершись одной рукой о парту. Сама виновница подобной кондиции у волшебника, сидела, вовсю тряся красными пальцами, а на гримуар свой смотрела как на кровного врага. Тот, впрочем, вполне соответствовал — лежал и тихо себе жёг парту, распространяя вонь паленого лака.
— Практическое занятие… — с трудом произнес бледный маг, —…отменяется. Проведем его завтра. Повторяю свой запрет по инкантациям — всем без исключения запрещено вызывать заклинания. Все свободны, кроме Арии фон Аркендорф и Дайхарда Кейна. Освободите помещение.