Тем более, что она уже нашла подход к этому высоченному ребенку. Сделать тон голоса похолоднее, воззвать к имени Аксис, строго посмотреть… А вот строго смотреть Кристина умеет прекрасно! Четыре фразы, два жеста, требовательно протянутая вперед рука и… Фелиция уныло тащится впереди Кристины, возвращаясь в свое купе. Чистая победа дипломатии!
…в отличие от той, которую они обсуждали втайне от Кейна, замаскировав совещание чаепитием.
Азовым, как и Терновым, совершенно не понравилась та вольница на территории Польши, куда император русский с такой легкостью бросал войска и отряды ревнителей с егерями. Одно дело доброволие, но совершенно другое, когда знатных людей кидают прямым приказом в болота, ясно показывая, что их выживание Петра Третьего не сильно волнует.
Терновы восприняли такое из рук вон плохо, а граф Азов, являющийся теперь одним из основных торговых партнеров Дайхарда, предпочел ответить на это возмущение пониманием. И не зря.
В княжестве, о чем Кейн сейчас пока не знал, уже было порядка пяти сотен наёмников, заключивших ряд с Терновыми. Кроме них Игорь Юрьевич тайно привёз полтора десятка калек-егерей, для которых братья сейчас вовсю клепали облегченный вариант доспехов, в которых можно будет хоть как-то двигаться. Эти егеря, рассаженные по важным населенным пунктам вокруг родового гнезда Терновых, уже были по уши в хлопотах, руководя наемниками, отлавливающими шпионов, собиравшихся проникнуть на их предприятие. Три детективные конторы, нанятых Азовыми, занималась тайным допросом пойманных, формируя доказательные базы и архивы.
Это было далеко не всё. Ни Кристина, ни её родные, ни Азовы… никто из них не собирался позволить родне сгинуть в польских болотах. Но о этих планах брюнетка, конвоирующая пьяную подчиненную, вовсе не собиралась кому-либо говорить. Это Кейн не может попросить Азова о чем-либо, дурацкая мальчишеская гордость и принципы дружбы, а вот она, как полноправный деловой партнер — совсем другое дело.
— Я заберу тебя с собой в Ларинен, — посулила Кристина разочарованной в мире Фелиции, — Нельзя тебя оставлять рядом с Кейном.
— Нет! — тут же воспротивилась еле стоящая на ногах девица, в прошлом обожавшая таскать постыдные наряды, — Я должна быть рядом с ним! Ик!
— Рядом с книгой, ты хотела сказать, — брюнетка беззлобно пихнула пытавшуюся остановиться горничную, — Вот мы и проверим. Что-то мне подсказывает, что книге на тебя совершенно плевать. Что ты ей надоела и очень давно.
— Она меня бросила! — неожиданно выдала девица, уныло опуская плечи, — Выбросила! В этот холодный безжалостный мир! Без ничего! Как… как мусор!
— Ты почти месяц визжала от счастья, напиваясь, обжираясь и греша сама с собой в комнате, — не поддалась карикатурной скорби бывшая Тернова, — А теперь тебе мало?
— Мне…
Разговорившаяся бывшая даймон, пользуясь тем, что они остались одни, неожиданно исповедовалась Кристине о том, как она видела свою будущую жизнь. Оказалось, верной слугой всемогущего и грозного лорда Эмберхарта, но с некоторыми нюансами. В частностях эта будущая прекрасная жизнь представлялась Фелиции моментами, где она преданно выслушивает пожелания лорда, а затем, делегировав их своим умным, верным и компетентным подчиненным, погружается обратно в радости плоти, окруженная кавалерами, слугами и прочими существами, радующими её день ото дня.
— Хорошо, что этот бред не слышал сам Эмберхарт, — покачала головой бывшая Тернова, — Боюсь себе представить его мнение на этот счет…
— Ну а что пло… — договорить Фелиция не успела, сбитая с ног быстрым как молния толчком существа, выскочившего из купе. Кристина попыталась раскрыть Щит, от бедра, как её и учил Кейн, но зеленое проворное существо, не останавливаясь ни на секунду, уже было около неё. Вытянув длинную руку, оно схватило бывшую боярыню за плечо, резко дёргая вбок и вниз. Девушка моментально потеряла равновесие, не удержалась на ногах и грохнулась на ковёр коридора, тут же замирая от ощущения прижавшегося к её шее вытянутого искривленного лезвия.
Несколько секунд тишины, лишь сопение, исходящее из здоровенного зеленого крючковатого носа, оказавшегося у самого лица лежащей княгини. Мгновения, полные невыразимой досады, лихорадочного поиска выхода, страха, надежды… Но нет. То, что прижало её к полу, то, что шумно сопело на ухо и угрожало перерезать горло — оно не было человеком.