Оглушали непрерывный гул, скрежет, глухие тяжкие удары. Кузнецы в брезентовых широкополых шляпах с металлической сеткой, защищавшей лицо, в асбестовых фартуках, в высоких сапогах с наколенниками, в нарукавниках из листового железа только внешне казались неуклюжими среди этого яростного рева преобразуемого металла. На деле же каждое их движение было строго рассчитано. Железная дисциплина, привычка, приобретенная опытом, и ритмическая согласованность всех движений совершали чудеса. Рабочие ловко подхватывали механическими щипцами раскаленные крицы и клали под молот. Тот бил по крице всей колоссальной тяжестью, выколачивая все лишние примеси и загрязняющие шлаки. Снопы искр, огненные брызги разлетались во все стороны. Потом крицы снова бросали в печи и, раскалив до требуемой температуры, вновь бросали под паровой молот. Посредине, во всю длину цеха в продольном, мощёном огнеупорным кирпичом желобе стояли готовые формы, куда поступала обработанная бронесталь. По обе стороны жёлоба тянулись рельсы, по которым двигался подъемный кран. Он забирал огромные слитки металла и грузил на железнодорожные платформы. Главный инженер жестом пригласил нас выйти из цеха. Во дворе было гораздо тише, хотя и здесь слышался гул. -Вы, господа, -продолжал главный инженер, -отлично знаете, что в промышленном производстве, так же как и во всяком другом деле, впереди всех оказывается тот, кто способен делать то, чего не могут другие. При помощи технологий, переданных нам сотрудниками бывшей «Жёлтой лаборатории», смогли добиться уникальных результатов. Для нас нет никаких пределов - с новыми технологиями изготовим отливку любого веса, любой конфигурации. Повторяю - любой! Излишне говорить, что наша продукция будет отличаться не только размерами, но также превосходным качеством. Она, разумеется, будет изнашиваться от использования, но никогда не будет подводить.
-Но лучше один раз увидеть, чем сотню раз услышать, гласит пословица. -добавил я. -Вы увидели частичку промышленной мощи империи. Не буду тратить ваше драгоценное время и утомлять экскурсиями по шахтам, рудникам и заводам, где обрабатывают цветные металлы. Прошу поверить на слово - мы создали достаточно мощную промышленную базу. Теперь нас ждёт дирижабль, чтобы отвезти в город Анюткино. То, что во время пятиминутного перелёта в дирижабле Котя Котин и Дранг фон Хуммель не разговаривали друг с другом, меня нисколько не удивило: творческие личности, конструкторы... соперники... А вот то, что ни один, ни другой не отказались от визита в Анюткинский промышленный комплекс - здорово и замечательно, следовательно, заинтересовались. После краткого осмотра Анюткинских автомобильного завода, танкового комбината, атомного, биологического и химического центров я пригласил их в демонстрационный павильон. Снаружи лил холодный позднеосенний дождь. Вода текла по стеклянной крыше крытого перехода. Сначала провел гостей в просторный зал изобретений, где были собраны длинными рядами модели грузовиков, тягачей, прицепов, танков, самоходок, бронетраспортёров, орудий и миномётов. Остановившись перед тяжелой дубовой дверью, которая медленно распахнулась, мы увидели другую, из клёпаной бронестали, запертую сложным замком с шифром и сложным автоматическим приспособлением, взрывающим того, кто неправильно набрал код. Котин из сугубо профессионального любопытства хотел было поближе разглядеть этот механизм, однако я не дал ему времени на это. Потом мы оказались перед третьей дверью из толстого матового стекла, открывшейся от простого нажима, произведенного мною, разумеется, по определенному способу. Преодолев эти три преграды, вошли в некое подобие круглого каземата под стеклянным куполом и с вертикальными нишами в стенах. В каждой стоял образец снаряда. По их внешнему виду было трудно определить, каковы особые свойства каждого из них, но, даже беглый взгляд, брошенный на них, внушал: громадные снаряды в бронзовой или медной оболочке, на которой легко отпечатывались нарезы орудия, таят в себе такую страшную разрушительную силу, какой еще не видывала игра. Сзади цилиндрические боеприпасы были закрыты стальными дисками, закрепленными болтами, а спереди оканчивались стальными сигарообразными наконечниками, снабженными взрывателями. Каждый снаряд опоясывала широкая полоса, нанесённая краской. -Бронебойный - чёрный, -пояснял я, -фугасный - синий, бетонобойный - белый, зажигательный - красный, осколочный - жёлтый. Это обычная шрапнель, а вот противовоздушный боеприпас. Заряды картечи для стрельбы по пехоте. А вот - с зелёной полосой - снаряд-ракета из закалённого стекла, заряженный под давлением в пятьдесят девять атмосфер сжиженным ядовитым газом или бульоном со смертоносными бактериями.