Он помолчал, и, как ему казалось, неожиданно спросил: -Знакомы такие персонажи, как младший сержант Епифан Тихонов, майор Оливер Профессор и авзон Феодорос Инжинеропулос? -Да. -ответил я. Наступила пауза. Было заметно, что аудитор растерялся, поскольку я бесстрастно смотрел на него и явно не собирался вдаваться в подробности, внутренне же напрягался всё сильнее. -Тихонов? -К чему вопросы? -улыбнулся я уголками губ. -Наверняка, всё узнали заранее. Да, в начале игры я был беднее бедного, считал каждый серебряный. Золотых не считал по причине их отсутствия. Да по-мелкому нарушал правила игры. Да обращался к «жучку» Тихонову. Признаю - нехорошо получилось... В ту пору «Панду» беспокоила отлично информированная и организованная преступность, откатывавшая деньги из игры. И «пандовцы» тогда хотели перемолоть её в опилки. Я чуть-чуть пособил. Заметьте: сам выдал Тихонова администрации, та взяла его под контроль, отследила по связям крупную спекулянтскую сеть, разоблачила её от моих платежей и ликвидировала. За наводку на нехороших людей и нарушителей правил игры «пандовцы» простили меня и даже выплатили премию. Вы собираетесь через три года припомнить, как ефрейтор Лунин пачкал пелёнки и наказать за это генералиссимуса Лунина?
-Да, я в курсе. - ответил аудитор. - Ничего особо жуткого вы не совершили, так делает тьма-тьмущая игроков. И, конечно, никто вас не собирается привлекать к ответственности за давние грошовые дисциплинарные нарушения. А Профессор? -Этого практически не знаю. -со спокойным видом врал я. -Встречались лишь однажды. Произвели друг на друга самое благоприятное впечатление. Договорились о взаимном нейтралитете: Профессор не наносит никакого ущерба моим интересам в стартовой локации, я не причиняю вреда ему. Оба уважительно соблюдали это устное соглашение. Хочу сразу предупредить: если хотите получить от меня компрометирующий материал на майора, вынужден буду вас разочаровать. И не потому, что не хочу рассказывать, а оттого, что ничего не знаю: что по условиям вышеупомянутого договора мы принципиально не собирали информации о деятельности друг друга. Аудитор недовольно поморщился: -Инжинеропулос? Ага, злобно хрюкнули поросята души моей. Вот и добрался до главного. Ну что ж, изволь. -Неплохо знаком. -я аккуратно разрезал ароматную пиццу. -Встречались весьма часто. Знаю ли о том, что Феодорос занимается запрещёнными делами? Да. Более того, догадываюсь о широком размахе и крупных масштабах. Обращался ли за помощью? Да. Помогал ли ему сам? Да. Но -настоятельно подчёркиваю! - сотрудничество наше протекало в строго рамках дозволенного, инкриминировать мне нечего. Инжинеропулос мне очень полезен и именно поэтому не собираюсь сдавать его администрации игры, как Тихонова. Пусть «пандовцы» сами ловят... если захотят. -Не поймают. -аудитор пристально уставился мне в глаза. - Инжинеропулос умер. -Эка невидаль. -я беспечно пожал плечами. -Погиб - воскрес. Дело-то игровое, сам y-y-y сколько раз преставлялся. -Вы не поняли. -взгляд аудитора превратился в сверло. -Он скончался физически. Там, вне игры. -О, как! -я поражённо присвистнул. -То-то смотрю - давно в «Огонь и сталь» не входит. Умер... Печально. Так он же, вроде бы, молодой? -А вам откуда известно? -Повторяю - плотно общался. -Все обстоятельства указывают на насильственную смерть. Врёшь, паршивец, прохрюкали поросята души моей, ничто на это не указывает, провокация в чистом виде, но мы тоже не лыком шиты. -Прибили в подъезде, значит... -я сокрушённо покачал головой. -А ведь предупреждал его: -«Не зарывайся, Федька!» Вероятно дорогу кому-то перешёл. Или не поделился. Жаль, жаль парня. -Он погиб во время игры. -пояснил аудитор с неприятной улыбкой. -В игровой капсуле.