- Пусть отдохнёт, - Бросил я взгляд на обмякшее тело старика, отметив, что вовремя лишил его сознания. Оглядев всех шестерых бабулек я ругнувшись, решил прибегнуть к «помощи зала». – Дед! Иди сюда! Дело есть!
- Чего орёшь… Тута я. Здравствуйте дамы. – Дед уже стоял рядом со мной, сняв берет с лысины в знак приветствия, он вновь водрузив его на свою голову, коротко мотнул головой в сторону, намекая на то, чтобы я отошел. – Максим, сходи, погуляй, а я тут сам, как-нибудь.
Не имея ни малейшего желания настаивать, двинулся обратно к транспорту, где уже кучкой стояли все наши и обсуждали сложившуюся ситуацию. Дед не смотря на своё поведение сейчас соберёт всю информацию о творящимся здесь, все слухи и сплетни. Этот старый лис знал своё дело, в чём я не на толику не сомневался. Не успев переброситься несколькими фразами с друзьями, старик уже шел к нам с задумчивым выражением лица.
- Макс… тут такое… не знаю, как сказать даже… - Сейчас, Дед прибывал в полном смятении, а учитывая его непрошибаемый характер, мне сразу начали закрадываться подозрения, что тут всё плохо. – Не грабители они… Нужда и…
- Без тебя знаю. Не паникуй. Давайте проедем, а потом разберёмся. – Кивнул я нашему разведчику, и обратился ко всем остальным. – Никто не возражает задержаться тут немного?
Не встретив возражений я взяв в аптечке пузырёк из матово-белого пластика в два скачка оказался возле лежащего на асфальте старика. Отвинтив крышку, подставил его горлышко под нос лежащему без сознания. Видя, что пожилой мужчина приходит в себя, я прикрыл тару с нашатырём и оставив "героя" с подлетевшими к нему причитающими пенсионерками направился к центру импровизированного заграждения. Два удара покрова отрицания хватило, чтобы разметать преграду на нашем пути в разные стороны.
- Как тебя звать? – Бросил я, оглядывая результаты своей работы, делая знак рукой Каину, чтобы он начал проезжать.
- Валентин Геннадьевич… Можно просто Валюха либо по отчеству. – Дед взялся за голову двумя руками. – Ты меня так приласкал?
- Ага! - Довольно кивнул я, глядя в осязание потоков на старика. Квинта отступила, превратившись в маленькое пятно размером с орех в области головы. – Геннадич, давно ты на человечину перешел? И «Коршуновские» это кто?
- Тебе то, какое дело? Сам, небось, не лучше этих… - Старик, поднявшись, зло сплюнул, глядя на меня ожесточенным взглядом. – Иди своей дорогой.… А коли лютовать вздумаешь, так нам, что сёдня, что завтра помирать… Городской баранёнок, сразу видать….
- Могу устроить это прямо сейчас, раз ты так настаиваешь… - Спокойно и вкрадчиво проговорил я. – Разобраться хочу, что здесь твориться. Да и не от хорошей жизни вы на «большую» дорогу вышли. Чего глаза прячешь? М? Поправь меня, если я не прав?
- А коли так?! – Проревел старик, по глазам которого уже побежали слёзы. – Что нам остаётся?! Молодых закабалили… Стариками мы здесь! Ни маковки! Картошка прошлогодняя прелая в погребах…. Голод! А со дня на день и за нами приедут!
- Спокойно Геннадич! – Положив руку на плечо старика, сжал, чтобы начавший вновь расходиться пенсионер пришел в себя. - Пойдём со мной, покажешь, где лучше стать и посидим, поговорим и, вспомнив излюбленную фразу Деда, добавил. – Под беленькую.… Есть.… Угощаю.
Чтобы развеять неверия в приоткрывшихся глазах старика я показал рукой распространенный жест, в виде оттопыренных мизинца и большого пальца правой руки.
- Угу…так это, к школе давайте, провожу. – Геннадич сглотнув подступающую слюну, сбивчивым шагом подошел к ставшим в стороне пенсионеркам и что-то быстро им отрывисто начал объяснять.
- Вот она вся прелесть народного собрания… - Тяжело вздохнул, Каин, присутствие которого я заметил сразу, как только колонна остановилась на пятачке за тем местом, где ранее стояло заграждение из ежей.
Школа, о которой говорил старик, оказалась не далеко. Отпустив всех вперёд, я дал Артёму указание подготовить небольшой стол из наших припасов на веранде, которую я разглядел при помощи своей мини-карты. Чтобы не терять времени зря и миновать неловкую напряженность молчания, решил ещё по дороги насесть на старика, чтобы выпытать у него как можно больше сведений.
- Геннадич, считай, что я пропустил мимо ушей твою фразу о моих вкусовых качествах. – Видя неловкость, в глазах старика, продолжил. – Кто такие «Коршуновские», за которых ты нас принял и где все молодые. Не думаю, что ты оказался лучшим кандидатом в атаманы разбойничьей шайки.
- А ты на меня не смотри, вот так! С укором! – Нижняя челюсть старика начала трястись, выбивая дробь зубами, а к глазам вновь начали подступать слёзы. – Ты думаешь, я не знаю, что грех это! Или они не знают! Тебе, чай привыкшим…