— Не правда. Ты такая же слепая, как и в десять лет. Ты все еще любишь его. Все еще позволяешь ему утонуть между твоих гребаных ног. Но что бы ты ни думала о той ночи, Клео Прайс, он убил твоих родителей. Это был его палец на спусковом крючке. Как ни крути, гребаные факты.
Как бы мне ни хотелось верить, что Артур этого не сделал, я не могла отрицать, что Рубикс сказал правду.
Я была влюблена в человека, который украл мою семью.
Но у меня были свои причины.
Я могла простить его за то, что на самом деле произошло той ночью.
— Я знаю, что ты сделал, засранец, — пробормотал я. — Я знаю правду.
Рубикс усмехнулся.
— Но какая разница, правда? Он все равно умрет, — он лизнул мою щеку. — Как и ты, хорошенькая девочка. Какая досада, я бы так наслаждался твоей компанией.
Все приятные воспоминания о «Кинжале с розой» испарились. Смех, связь — все это исчезло, как будто этого никогда не существовало.
Я ненавидела это место.
Я ненавидела это.
Я хотела сжечь дотла каждый проклятый дом с каждым членом внутри.
Я хотела, чтобы они умерли в огне, как чуть не убили меня.
Извиваясь в руках Рубикса, мне удалось освободиться от его прикосновений и повернуться к нему лицом.
— Чего ты хочешь? — сплюнула я, стиснув зубы от его ужасного прикосновения.
Все в нем — от неряшливого подбородка до сальных черных волос — бесило меня.
— Я устала от того, что ты делаешь. Ты что-то от меня хочешь? Выкладывай, чтобы мне больше не пришлось подвергаться твоей грязи.
Мужчины смеялись.
Кобра захохотал.
— Черт возьми, През. Ты позволишь ей так с тобой разговаривать?
— Да, През. Отдай ее нам, и мы исправим суку, — по комнате разнеслась тошнотворная бровада Сикамора.
Рубикс мрачно рассмеялся.
— О, поверьте мне, парни, мы заставим ее, блять, заплатить, — проведя рукой по моему телу, он жестоко сжал меня пальцами. — И чего я хочу от тебя, принцесса, это чертовски больше, чем ты думаешь.
— Убери от меня руки! — я попыталась дать ему пощечину, но он ударил меня.
Моя щека горела огнем.
Рубикс прорычал:
— Заставь меня.
Я вздрогнула, когда его рука собрала мою футболку, открывая мою задницу отвратительным зевакам. Они не двигались, наслаждаясь сценой с дьявольскими глазами.
— Ты хочешь денег? Акции? Отпусти меня, и я уверена, что Артур отдаст тебе и то, и другое.
Артур никогда не заплатит — я это знала. Но я бы пообещала все, что угодно, если бы это означало, что я могу сбежать. Я могла выдержать его наказание. Я бы выжила. Но было бы глупо не драться. Черт, я бы пообещала миллионы, если бы это означало, что я могла бы уйти оттуда и покончить с этой невежественной вендеттой между отцом и сыном. Я бы пообещала мир, но как только стану свободной, то откажусь от каждого слова до единого.
Убийцы, лжецы и воры не заслуживали обещаний.
Они не знали ценности клятвы. Почему я должна быть другой?
Я закусила губу, подавляя отвращение, когда Рубикс повел меня обратно к столу и держал в плену у деревянной столешницы. Я вздрогнула, когда его пальцы вошли в меня с силой, но я не вознаградила его криком.
Он ухмыльнулся.
— Я вижу, ты не собираешься меня останавливать. Разве ты не догадалась, что мне не нужны деньги или что-то еще, чем ты, черт возьми, можешь меня подкупить? — его палец вошел глубже, заставляя меня вздрогнуть. Его голова наклонилась, когда в глазах появилось самодовольство. — Ты не мокрая... так что тебя заводит не только фамилия.
Он толкнул меня в грудь, так что мои плечи ударились о поверхность. Наклонившись надо мной, он прижал свой член в джинсах к выступу моей киски.
О боже.
Я не здесь.
Я не здесь.
Я всегда была из тех, кто тщательно охраняет себя. Я предположила, что именно поэтому мой разум впал в амнезию, когда столкнулся с чем-то слишком сложным. Я не позволяла эмоциям переполнять меня — у меня была естественная защита, которая, вероятно, была нездоровой, но я не могла по-другому.
У меня была тенденция отключаться.
Переключатель.
И если я выключусь, все будет кончено. Что бы ни случилось с того момента, это не могло повлиять на меня, потому что внутри не на что было повлиять.
— Ты слышала, что отец вдвое больше, чем его сын? — дыхание Рубикса было частым и тяжелым. — Разве ты не хочешь попробовать лучшую версию?
Я вздрогнула, пытаясь оттащить его от себя. Байкеры, которые держали меня за запястья, прежде чем снова схватить их, повалили меня, сделав беспомощной.
— Ты только опозоришь себя, — прорычала я. — Артур не просто вдвое больше тебя, я же говорила тебе, что он в сто раз лучше.