Этот голос, без сомнения, принадлежал Эйдану. Сердце Вивьен бешено заколотилось в груди. Она молча уставилась на него. Взгляд его зеленых глаз буквально пригвоздил ее к месту. Вивьен не могла дышать, когда он так смотрел на нее, не говоря уж о том, чтобы петь. К тому же после того, что случилось сегодня днем, у Вивьен не было сил петь эту песню.
К большому удивлению собравшихся, Эйдан встал. Все повернули к нему головы, чтобы посмотреть, что он собирается делать. Широкими решительными шагами Эйдан направился к фортепиано. Обратившись к Вивьен, он просто сказал:
– Я буду аккомпанировать.
У нее во рту пересохло. Да он с ума сошел. Эйдан собирался играть, пока она будет петь – точно так же, как он часто делал это много лет назад, в крошечной гостиной ее бабушки. Вивьен не знала, что предпринять. Она набралась храбрости и обвела взглядом сидящих перед ней людей. Гости с любопытством смотрели на них, но были и такие, чьи лица выражали другие чувства. На губах Грегори играла загадочная улыбка, а в глазах светилось ничем не прикрытое изумление. Во взгляде Хелен Уинстон можно было прочитать, что поступок Эйдана сбил ее с толку и в то же время очень заинтересовал. На морщинистом лице Сюзанны Кавана застыла маска явного и глубочайшего неудовольствия.
Итак, Эйдан опять бросал ей вызов, заставляя петь под его аккомпанемент перед лицом столь искушенной публики. Но Вивьен никогда не отступала в подобных ситуациях, и потому сейчас она глубоко вздохнула, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце, и приготовилась Итак, сейчас это случится.
– Ты готова? – спросил он шепотом. Эйдан сидел за инструментом и почти не смотрел в ее сторону. Однако Вивьен стояла так близко от него, что чувствовала спиной тепло его тела.
– Да, – ответила она и прокашлялась.
Эйдан начал играть. Его длинные пальцы искусными движениями касались клавиш. Знакомые аккорды затронули самые чувствительные струны ее сердца, и душу Вивьен затопили сладкие воспоминания о вечерах в Ирландии, когда рядом была ее любимая бабушка. И Эйдан тоже.
Это была старинная ирландская песня, значение которой можно было интерпретировать по-разному. Это было и признание в любви к своей стране, и просьба о прощении и примирении, и даже предложение руки и сердца. То, что Эйдан выбрал для них такое произведение, привело Вивьен в полное замешательство. Она продолжала петь, но сама думала о том, что же хотел сказать этим Эйдан. Может быть, он просил у нее прощения за то, что случилось сегодня днем? Или за то, что произошло десять лет назад? Ее бархатистый голос принялся выводить мелодию припева. В глазах Вивьен стояли слезы.
Когда она пела последние слова, голос изменил ей. Но тут сильный баритон Эйдана присоединился к ее меццо-сопрано, и они в унисон закончили песню вместе. Вивьен стерла слезы с глаз и поняла, что все в гостиной замерли и молча смотрели на них. Она не могла заставить себя оглянуться на Эйдана.
– О, это было чудесно! – наконец нарушила тишину герцогиня Бингем. – Просто чудесно! – После ее слов все начали бурно аплодировать и кричать «браво».
– Видимо, вы часто поете вдвоем? – спросил Грегори. С его лица не сходило недоуменное выражение.
Вивьен не могла говорить. Да, раньше они часто пели вместе, но воспоминания об Агги были все еще слишком болезненными. Вивьен с благодарностью взяла носовой платок, который ей предложил Грегори.
Эйдан коротко сказал:
– Бабушка мисс Монтгомери научила нас этой песне много лет назад, когда я жил в Ирландии.
– Что ж, это было очень красивое исполнение. Вы знаете еще какие-нибудь ирландские песни? – с воодушевлением спросила герцогиня Бингем.
– Боюсь, что сегодня вам не удастся их послушать, – извинилась Вивьен дрожащим голосом. – Простите, но эта песня всегда заставляет меня плакать. Она напоминает мне о бабушке.
– Мне очень жаль, дорогая, – ласково проговорила герцогиня, а потом отвернулась от нее и обратилась ко всем, кто присутствовал в гостиной: – Что ж, на этом мы закончим наш музыкальный вечер. Я думаю, теперь нам пора выпить чаю с пирожными. Что вы на это скажете?
Гости радостно согласились с таким предложением и начали потихоньку перемещаться в столовую вслед за герцогиней и ее супругом.
Вивьен стояла на месте. Она хотела сказать что-то Эйдану, но не знала, что именно.
Он коротко кивнул ей и пошел за остальными в сторону выхода. А Вивьен осталась на сцене, чувствуя себя абсолютно потерянной. Песня, которую она исполнила вместе с ним, наполнила ее сердце острой тоской по нему, желанием быть снова вместе, как тогда, в Ирландии. Но похоже, Эйдан не испытывал ничего подобного, даже несмотря на их близость всего несколько часов назад.
Рядом с ней продолжал стоять Грегори. Он молчал, но потом спросил ее тихим голосом:
– Что все это значит?
– Это была просто песня, – уклончиво пробормотала Вивьен. – Я, видимо, слишком сентиментальна.
– Ты что-то скрываешь, Вивви. – Он многозначительно посмотрел на нее. Его ярко-голубые глаза буквально пронизывали Вивьен.
– Мы знали друг друга в детстве. Это все. Он иногда приходил к нам в дом. Моя бабушка учила нас петь и играть на пианино.
По его скептическому взгляду было видно, что Грегори не поверил ни единому ее слову. Вивьен знала, что ее кузен был далеко не дурак, но в этот момент у нее не было настроения обсуждать историю ее взаимоотношений с Эйданом. Потому Вивьен не стала продолжать, перевела дух и, взяв Грегори под руку, направилась вместе с ним в столовую.
Эйдан стоял у столика с десертами и пытался игнорировать рассерженные взгляды, которые бросала на него мать. Сюзанна не осмелится бранить его в присутствии посторонних, но обязательно сделает это, когда они останутся наедине. Эйдан знал, что его родительница гневалась на него не только за то, что он при всех спел с Вивьен, но также и за то, что публично признался в своих ирландских корнях. Наверное, это чувство причиняло ей немалую боль, и Эйдан сожалел, что расстроил ее. Зря он решил аккомпанировать Вивьен, это было ошибкой. Однако сейчас уже ничего не изменить. Что сделано, то сделано.
Эйдан взял кусок лимонного пирога для Хелен и подошел к ней.
– Спасибо, Эйдан, – мило сказала она, взяла тарелку и неловко поставила ее к себе на колени.
– Не за что.
– Я не знала, что у тебя такой красивый голос. Ты и мисс Монтгомери прекрасно звучали вместе. И песня была очень трогательная. – Хелен хвалила его исполнение, но ее взгляд выдавал, что думала она совсем о другом. – Наверное, вы когда-то были очень близки.
– Да, в далеком детстве. Ее бабушка была очень добра ко мне.
Хелен кивнула головой, но Эйдан знал – она подозревала, что услышала далеко не всю правду. Угрызения совести, которые мучили его весь день, сейчас стати особенно сильными. Вивьен заслуживала лучшего обращения.
Эйдан чувствовал себя полным идиотом. Зачем он вообще решил выступить вместе с Вивьен? Когда он увидел ее, стоящую в одиночестве рядом с фортепиано, название песни соскользнуло с его губ прежде, чем он смог остановиться. Он должен был аккомпанировать ей. Вивьен стояла так гордо и выглядела так прекрасно, что его вдруг затопило желание вновь услышать ее милый голос. Эта картина сразу же пробудила в нем воспоминания о том, как они вместе пели и играли в Ирландии, и потому он отреагировал мгновенно, на уровне инстинкта.
Точно так же он повел себя сегодня днем в портретной галерее.