Вот еще одна причина, по которой он должен держаться от нее подальше. Вивьен Монтгомери была той силой, которая перевернула его жизнь с ног на голову в ту самую минуту, когда он впервые повстречался с ней.
Глава 10
Начало
Голуэй, Ирландия, 1852 год
За восемнадцать лет до этого...
– Ты вечно всем недовольна, не так ли, Сюзанна? – пренебрежительным тоном произнес Джозеф Кавана, со стуком ставя свой стакан на стол красного дерева. Немного виски перелилось через край.
– Вот это сюрприз, – заявила Сюзанна, не пытаясь скрыть отвращения. – Ты опять пьян.
Стоявшему за дверью Эйдану хотелось, чтобы его мама говорила более спокойным голосом. Разве она не видит, что папа очень зол? Почему она продолжает мучить его?
– Но не настолько пьян, чтобы не знать, что ты задумала, – ответил ей Джозеф и ухмыльнулся. – Я в курсе того, что ты пытаешься сделать у меня за спиной. Ты никуда не увезешь Эйдана.
– Ох, Джозеф, прошу тебя, позволь мне взять моего сына! – выкрикнула она.
– Твоего сына! – издевательским тоном проговорил Джозеф и ядовито рассмеялся. Его лицо, которое когда-то считалось красивым, теперь было красным и одутловатым – из-за неумеренного потребления алкоголя и терзавшего его чувства обиды на жизнь. – О да, твой сын. Он твой сын, не так ли?
Игнорируя тон его голоса, Сюзанна продолжила:
– Ему нужно поехать со мной в Англию, Джозеф. Он станет там настоящим джентльменом, чего, увы, нельзя сказать о тебе.
– Зачем? Он ведь все равно вернется в Голуэй и будет жить в нашем Кэшелвуд-Мэноре. Поэтому Эйдан останется здесь, так же как и я. С какой стати ему надо ехать в чужую страну только для того, чтобы вернуться обратно надутым и самодовольным занудой? Зачем ему это нужно?
Она раздраженно воскликнула:
– Тебе таких вещей никогда не понять!
– Я понимаю больше, чем ты думаешь. Мальчику уже десять лет, и ему не хватает мужского воспитания. Если бы я отдал его тебе, то ты стала бы держать его под стеклянным колпаком, как какое-то хрупкое тепличное растение. Ты и так слишком балуешь и нежишь его. Эйдан должен научиться управлять поместьем, должен узнать, в какой стране он живет. И это Ирландия, а не Англия.
– Но он англичанин! – с горячностью воскликнула Сюзанна. Ее щеки раскраснелись от гнева. – Семья Ховард, моя семья, – одна из самых известных в Англии.
– Ты уже тысячу раз говорила мне об этом. – Он презрительно фыркнул. – Но что это меняет, женщина? Ты вышла замуж за меня, Джозефа Кавана, хозяина Кэшелвуда. Тут уж ничего изменить нельзя. Ты можешь думать, что Эйдан принадлежит только тебе, однако он и мой сын тоже. И он носит мое имя, а не имя твоей высокородной английской семейки.
– Эйдан – это все, что у меня есть, – гневно заявила Сюзанна.
– То же самое я могу сказать и о себе. – Джозеф отхлебнул виски из стакана, который за несколько мгновений до этого со стуком поставил на стол. Вытерев рот рукавом, он продолжил: – Ведь я уже давным-давно расстался с мыслью, что ты родишь мне еще одного ребенка.
У Эйдана, стоявшего в коридоре, болезненно сжалось сердце. Он не любил, когда его родители так ругались друг с другом. Но этот вечный спор никогда не заканчивался, и отец с матерью вновь и вновь принимались делить его.
Джозеф заявил спокойным, решительным голосом:
– Эйдан останется со мной.
Сюзанна решила сменить тактику и заговорила просительным тоном:
– Пожалуйста, отпусти его со мной навестить моих родителей. Они ведь никогда его не видели. Моя мама плохо себя чувствует, мне надо увидеться с ней.
– Нет. Если ты хочешь навестить свою семью, то поезжай туда одна. Если, конечно, твои родные захотят общаться с такими, как ты. Они с радостью избавились от тебя, навязав мне в качестве жены. Нет, Эйдана ты с собой не возьмешь, потому что я не верю, что ты привезешь его обратно домой.
Эйдан отошел на цыпочках от двери библиотеки, где его родители теперь начали кричать друг на друга. От набежавших слез у него защипало в глазах. Они не знали, что их единственный сын стоял за дверью, но это вряд ли бы их остановило. Его мама и папа всегда ужасно ругались друг с другом из-за него, и это причиняло Эйдану ужасную боль.
Отгоняя непрошеные слезы, он отбросил с глаз густые черные волосы и побежал по коридору. Остановился Эйдан только у лестницы, по которой ходили слуги. В этот момент ему в голову пришла идея. Он докажет своему папе, что тот зря считает его избалованным мальчиком. Он на многое способен.
Эйдан никогда не покидал дом без разрешения и без сопровождения одного из родителей или слуги. Но сейчас, уставший от постоянных отцовских насмешек и материнской сверхопеки, он тихо спустился вниз по лестнице. К своему удивлению, мальчик обнаружил, что в большой кухне никого нет. Сердце отчаянно забилось у него в груди, он схватил ломоть свежеиспеченного хлеба, завернул его вместе с куском сыра в клетчатый платок и выбежал через черный ход во двор. Его так никто и не заметил. Эйдан был поражен, что ему так легко удалось улизнуть из дома, и он торжествующе улыбнулся.