Эмили издала стон.
После окончания пятого класса родители отправили ее в скучный церковный лагерь Long Pines.
Джефри Кейн, один из ее вожатых, играл в группе, и они выступали в последнюю ночь смены.
Они исполняли каверы на песни группы Creed, и Джефри корчил глупые рожи, как будто на него снизошло праведное богоявление.
Она могла представить, на что будет похожа эта группа Carpe Diem при Католической церкви.
Помещение наполнилось первыми звонкими аккордами.
Вид сцены был частично скрыт большим усилителем, так что Эмили видела только барабанщика с растрепанными волосами.
По мере того как играло вступление, исполнение Carpe Diem все больше походило на эмо-рок, чем на Creed II.
И когда солист пропел первый куплет, Эмили была удивлена тем, что голос был... приятный.
Она подвинула мужчину и его детей, сидящих впереди нее, чтобы получше рассмотреть группу.
Долговязый парень стоял перед микрофоном, медового цвета гитара переброшена через грудь.
Он был одет в изношенную футболку овсяного цвета, черные джинсы и бордовые скейтерские кеды Vans, такие же как у Эмили.
Это был приятный сюрприз - она ожидала, что вокалист окажется клоном Джефри Кейн.
Девушка, сидящая рядом с Эмили, начала подпевать себе под нос.
Вслушавшись в слова, Эмили сразу поняла, что группа исполняла кавер на ее любимую песню Аврил Лавин "Nobody's Home".
Она слушала ее снова и снова в самолете по пути в Айову, чувствуя себя запутавшейся опустошенной девочкой, о которой пела Аврил.
Когда группа закончила песню, вокалист отошел от микрофона и стал всматриваться в толпу.
Его чистые светлые голубые глаза остановились на Эмили, и он улыбнулся.
Внезапно, удар тока прошел сквозь нее от макушки до пяток.
Было ощущение, будто кофеина в ее кофе было в десять раз больше обычного.
Эмили незаметно огляделась.
Ее мама облокотилась на кофейную стойку, разговаривая со своими друзьями из хора
Джемисон и Миссис
Харт.
Группа пожилых леди сидели выпрямившись на скамейках, как во время церковной службы, растерянно уставившись на сцену.
Отец Тайлер был около исповедальни, он весь согнулся, смеясь над словами какого-то пожилого человека.
Было удивительно, что никто не заметил того, что только что произошло.
До этого она чувствовала подобный удар молнии только дважды.
Впервые, когда она поцеловала Эли в ее домике на дереве в седьмом классе.
Второй раз, когда она поцеловала Майю в фото-будке Ноэля Кана прошлой осенью.
Но, возможно, это всего лишь следствие сегодняшней тяжелой тренировки в бассейне.
Или аллергия на батончик PowerBar с новым вкусом, который она съела перед тренировкой.
Вокалист установил свою гитару на стойку и помахал толпе.
— Меня зовут Айзек, а это Кит и Крис, — сказал он, указывая на участников группы.
— Мы собираемся сделать небольшой перерыв, но мы вернемся.
Айзек встал, снова посмотрел на Эмили и сделал шаг по направлению к ней.
Сердце Эмили застучало, и она подняла руку, чтобы помахать ему, но как раз в этот момент барабанщик уронил одну из своих тарелок.
Айзек обернулся к своей группе.
— Ты идиот, — сказал Айзек со смехом, толкая барабанщика в плечо, прежде чем проследовать с остальными ребятами за бледно-розовые кулисы, ведущие к самодельной церковной сцене.
Эмили сжала челюсти.
Почему она помахала?
— Ты его знаешь? — спросил завистливо звучащий позади нее голосок.
Эмили обернулась.
Две девушки, одетые в униформу Академии Святой Троицы - белые блузки и черные накрахмаленные плиссированные юбки - уставились на нее.
— Оу, нет, — ответила Эмили.
Девушки повернулись друг к другу, удовлетворенные ответом.
— Мы учимся с Айзеком в одном классе по математике, — сказала блондинка своей подруге.
— Он такой загадочный.
Я даже не знала, что у него есть группа.
— У него есть девушка? — шепотом спросила ее темноволосая подружка.
Эмили переминалась с ноги на ногу.
Они были версиями Ханны Марин в Католической школе: невероятно худые, с блестящими длинными волосами, идеальным макияжем и правильно подобранными сумками Coach.
Эмили коснулась своим мягких, завитых от хлорки волос, и расправила свои брюки Old Navy цвета хаки, которые были по крайней мере на один размер велики.
Внезапно она пожалела, что не накрасилась, хотя обычно она этого и не делала.
Конечно, не было причины чувствовать себя конкурентноспособной с этими девчонками.
Не то чтобы ей понравился этот Айзек.
Эта волна электричества, которая прошла сквозь нее, и все еще отдавалась в кончиках пальцев, была просто...случайностью.
Всплеск.
Да, именно так.
И в ту же секунду Эмили почувствовала, что кто-то тронул ее за плечо.
Она подпрыгнула и обернулась.
Это был Айзек.
И он улыбался ей.
— Привет.
— Ух, привет, — сказала Эмили, игнорируя трепет в груди.
— Я Эмили.
— Айзек.
Вблизи он ощутил запах апельсинового шампуня из Боди Шоп, которым Эмили использовалась уже несколько лет.
— Мне понравился твой кавер на "Nobody's Home, — сказала Эмили прежде чем остановить себя.
— Эта песня помогла мне пройти через поездку в Айову.
— Айова? Догадываюсь, насколько там довольно дикие условия, — пошутил он.
— Я был там один раз с моей молодежной группой.