— Он захочет потрогать тебя в определенных местах, возможно, даже снимет с тебя рубашку. Ему это будет приятно, и ты не должна противиться. Ты должна позволить ему и все остальное — все, что он захочет. А потом он, наверное, уйдет в свою спальню. Хотя, возможно, и не уйдет. Как и во всем, это на его выбор.
Джулианна невольно нахмурилась; неравенство между мужчинами и женщинами ужасно ее возмущало!
— Выходит, я во всем должна ему подчиняться? — пробурчала девушка.
Мать тут же кивнула:
— Да. Совершенно верно. Потому что так устроена жизнь. Не забывай: ты должна подарить ему наследника, это твой долг, и не бойся, дорогая, на самом деле это не так уж неприятно… Главное — терпи без жалоб, и тогда все будет хорошо.
«Похоже, первая брачная ночь станет для меня серьезным испытанием», — подумала Джулианна с усмешкой.
— Но если супружество — долг, то почему же некоторые женщины неверны, почему заводят себе любовников?
Явно смутившись, мать отвернулась и принялась наливать себе еще чаю, причем делала это довольно долго. Наконец, выразительно взглянув на дочь, проворчала:
— Тебе не следует слушать грязные сплетни, дорогая.
— И все же мне хотелось узнать обо всем получше, мама. Как все происходит в постели? Ведь некоторым женщинам это, должно быть, очень нравится, если они заводят себе любовников. Может, их не удовлетворяет то, что происходит в их постели?
— Джулианна!.. — в ужасе воскликнула мать. — Как ты можешь говорить такое?!
Подобная реакция нисколько не удивила Джулианну. Она прекрасно знала, что мать умела говорить только о погоде и модах, более серьезные темы были ей недоступны. Вот и сейчас серьезный разговор явно не получался.
Тихонько вздохнув, девушка сказала:
— Я просто надеюсь, что во всем этом есть нечто большее… Ведь тебя же не просто считают племенной кобылой?
— Конечно, есть большее. — Мать поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток. — Просто делай то, что говорит муж, и позволь ему все, что он пожелает. Тогда оба вы останетесь довольны. Поверь, моя дорогая, все будет очень даже просто.
Все будет просто? Просто — с маркизом Лонгхейвеном? Почему-то Джулианна сомневалась в этом. С Гарри, возможно, и впрямь было бы просто, но не с его братом.
Сообразив, что разговор окончен, девушка подошла к матери и поцеловала в щеку.
— Спасибо вам за совет, мама.
Мать улыбнулась и с явным облегчением проговорила:
— Я уверена, дорогая, ты станешь прекрасной женой. Муж будет тобой очарован.
Майкл Хепберн — очарован? Джулианне казалось, что потребуется очень многое, чтобы довести упомянутого человека до такого состояния. Потребуется гораздо больше, чем красивое платье и церемония, которая была навязана им обоим. Он, без сомнения, не был ею очарован — просто смирился.
Что ж, не слишком многообещающее начало семейной жизни, если и муж, и жена смирились каждый со своей судьбой.
— Наверное, я сейчас пойду наверх и немного отдохну, — солгала Джулианна, украдкой взглянув на позолоченные часы на каминной полке — их мерное тиканье напоминало о том, что важна каждая минута.
Слава Богу, герцогиня наконец-то ушла, иначе она бы опоздала.
«Ведь завтра я выйду замуж», — напомнила себе девушка.
А сегодня ее ждало одно очень важное дело. Она еще не стала леди Лонгхейвен, и у нее была назначена встреча.
Сегодня его последняя ночь холостой жизни, а он проводит ее в холоде и сырости на заброшенной пристани, окутанной густым туманом. Этот белесый туман проникал сквозь одежду и, казалось, промораживал до самых костей.
Какое-то время вокруг ничего не было видно, кроме заброшенной полусгнившей хижины с зияющим дверным проемом, напоминавшим беззубую улыбку старика. А потом вдруг из тумана возникла мужская фигура и стала медленно приближаться к Майклу.
— Приветствую, Лонгхейвен, — послышался мужской голос.
— Здравствуй, Чарлз.
— Отвратительная сегодня ночь.
— Согласен. Прошлой ночью погода была гораздо лучше, но ничего хорошего она не принесла. — Почувствовав пульсирование в ране, Майкл едва заметно усмехнулся. — Вчера, когда я уже возвращался, на меня напали.
— Напали, говоришь? — Чарлз нахмурился. — Неужели опять?
— Да, опять.
— Но ты не похож на раненого.
— Если это хвала моей стойкости, то спасибо.
Майкл снова усмехнулся.
Чарлз Пейтон внимательно посмотрел на собеседника, потом спросил:
— Из-за этого нападения ты, наверное, пришел к выводу, что первый инцидент не был случайным?
Майкл утвердительно кивнул: