— Что ж, очень хорошо, — кивнула Джулианна. — Я готова принять эту даму.
— Она в малой приемной, миледи, — сообщил дворецкий.
В малой? Джулианна взглянула на него с удивлением. Но Рутгерс, судя по выражению его лица, прекрасно знал, каких гостей следовало проводить в парадную гостиную, каких — в утреннюю, а каких — в малую.
Что ж, выходит, это не совсем обычный визит. И гостья явно необычная.
Джулианна быстро прошла по коридору и оказалась в указанной комнате, гораздо более скромнее, чем те, в которых герцог Саутбрук принимал своих гостей. Увидев женщину, сидевшую на одном из диванов, она решила, что видит ее впервые в жизни. У гостьи были огненно-рыжие волосы, а ярко-розовое платье казалось изрядно поношенным.
— Добрый день, — пробормотала Джулианна, немного смутившись. — Я леди Лонгхейвен. Вы хотели, видеть меня?
— Так, значит, это вы? — Женщина встала и взглянула на Джулианну прищурившись. — Что ж, так я и думала, так и знала, что увижу кого-то вроде вас. Хорошенькая как фарфоровая кукла. Ну, полагаю, Гарри не захотел бы жениться на другой.
«Что все это значит? И кто эта женщина?»
— А вы… — Джулианна вопросительно взглянула на гостью.
— Я Ли Макдермонт.
— Нет-нет!
Джулианна решительно покачала головой. Господи, что же происходит? Она ведь уже полгода встречалась с матерью Хлои почти каждую неделю, поэтому прекрасно ее знала. А это другая женщина.
— Вы думаете, я не знаю свое собственное имя? — осведомилась рыжеволосая гостья.
Джулианне вдруг почудилось по комната завертелась у нее перед глазами, а пол уходит из-под ног. И как странно: сейчас насмешливые интонации этой женщины показались знакомыми. Судорожно сглотнув, она тихо бормотала:
— Но я хорошо знаю мисс Макдермонт.
— Нет, не знаете, моя дорогая леди. Вы только думаете, что знаете ее.
— Что это значит? — спросила Джулианна; она все еще стояла в нескольких шагах от порога и не испытывала ни малейшего желания проходить дальше.
— А это значит, что я устала ждать. Я хочу получить то, что заслуживаю. Скажите мне, где драгоценная дочка вашего Гарри, или я пойду в магистрат.
Это заявление совершенно ничего не прояснило, и Джулианна в растерянности заморгала.
— Ее бросили одну в пустом доме, — ответила она. — Естественно, я привезла ее сюда.
— Нет, я не оставляла девочку одну. Это она ее оставила. — Женщина презрительно фыркнула. — Я давно знала, что вы хотите забрать ее. Всегда привозили подарки… красивые вещи… Но если не хотите, чтобы я забрала ее прямо сейчас, то заплатите, как всегда обещали платить.
— Вы сказали, что Хлою оставила… О ком вы говорили?
Проигнорировав вопрос, рыжеволосая заявила:
— Я хочу денег. Если вы не дадите мне что полагается, я пойду в эту проклятую «Таймс» и расскажу им в подробностях, как маркиз Лонгхейвен завалил служанку в таверне и обрюхатил.
— Продолжайте, — раздался спокойный мужской голос, и женщины, вздрогнув, повернулись к двери.
У порога стоял герцог, но на его лице сейчас не было обычной любезной улыбки, а глаза пристально смотрели на гостью. В следующую секунду он прошел в комнату и, по-прежнему глядя на рыжеволосую, тихо проговорил:
— Я не знаю, кто вы такая, но зато точно знаю: мне очень не нравится, как вы разговариваете с моей невесткой. И советую вам запомнить следующее… Одного моего слова будет достаточно, чтобы в английских газетах не напечатали никаких сплетен, порочащих моего покойного сына. И даже если вы на каждом углу будете рассказывать свою историю, для нас, Хепбернов, это ничего не будет значить, потому что мы выше этого.
Рыжеволосая гостья словно окаменела с разинутым ртом. Джулианна смотрела на нее в смятении и задавала себе вопрос за вопросом: «Служанка в таверне?.. Но разве Ли не актриса?.. И которая из них настоящая Ли?..»
На все эти вопросы не было ответов, и Джулианне уже начинало казаться, что она сходит с ума.
Герцог повернулся к ней и с ласковой улыбкой сказал:
— Вы уже сделали более чем достаточно для нашей семьи, моя дорогая. Теперь я сам займусь этой неприятной ситуацией.
Это был намек на то, что ей следует удалиться. И Джулианна с радостью повиновалась.
«Кто же она такая, эта женщина? — размышлял она, выходя, из комнаты. — И кто бедная служанка из таверны, которая родила внебрачного ребенка?»
Глава 22
Трактир «Заяц и бутылка» едва ли был приличным местом, поэтому маркиз оделся соответствующим образом.