— По-моему, сначала он немного испугался, — Линслейд поднял брови, — как будто не ожидал меня увидеть. Не возьму в толк почему, ведь он сам явился ко мне в библиотеку!
— Конечно. А о чем еще вы с ним говорили?
— Я спресил, изучает ли он еще древние языки? Он сказал, что да. — Линслейд мелко затряс головой. — Потом он упомянул про «Книгу секретов» и спросил, слышал ли я последние сплетни.
— Какие? — поинтересовался Артемис, не меняя интонации.
— Говорят, что «Книга секретов» все-таки уцелела во время пожара в Италии. Деверидж узнал, что она написана не только на древнем языке, но и каким-то шифром. Это очень сложный текст, даже для больших знатоков языка. По мнению Девериджа, чтобы перевести эту книгу, нужны определенные знания.
Мэделин сжала в кулак руку, затянутую перчаткой.
— И что вы ему на это ответили? Линслейд деликатно фыркнул.
— Я сказал ему, что все слухи про «Книгу секретов» — просто досужие байки.
— Он говорил что-нибудь еще? — Мэделин услышала дрожь в собственном голосе и стиснула зубы.
— Ничего особенного. Мы еще немного поболтали, а потом он ушел. — Линслейд взглянул на Мэделин. — Он просил, чтобы я сказал вам про него, моя милая. Дескать, ему не хочется, чтобы вы про него забывали. Вот почему я послал вам письмо с сообщением о нашей встрече.
На несколько секунд Мэделин перестала дышать и окаменела — даже пальцем не могла шевельнуть. Ар-темис искоса смотрел на нее. Она чувствовала его загадочный взгляд, но была не в силах повернуть голову, чтобы с ним встретиться.
Она смотрела на Линслейда. Этот человек регулярно общался с духами. Он был явно ненормальным, но не полным безумцем. Что в его рассказе правда, а что вымысел? И как отделить одно от другого?
Она взглянула на портрет леди Линслейд в платье двенадцатилетней давности, и тут ее осенило.
— Милорд, — осторожно проговорила Мэделин, — мне любопытно узнать вот какую вещь. Когда вы встречаетесь с призраком вашей жены, во что она одета?
— Во что одета? Разумеется, в очень красивое платье. — Линслейд добродушно улыбнулся. — У леди Линслейд всегда был безупречный вкус.
Мэделин поймала взгляд Артемиса. Видимо, он понял ее идею, потому что чуть заметно наклонил голову в знак одобрения.
— Леди Линслейд и сейчас придерживается последней моды? — Мэделин затаила дыхание.
На лице Линслейда отразилось удивление, потом легкое сожаление.
— Боюсь, что нет. Она всегда является в том чудесном платье, в котором позировала для портрета. Ей очень нравились греческие и этрусские мотивы.
— Понимаю. — Мэделин осторожно выдохнула. — А мой отец? Когда вы видели его призрак, как он был одет?
Линслейд просиял.
— Точно так же, как во время нашей последней встречи, когда я заходил к нему домой. На нем был темно-синий пиджак — он всегда носил его на собрания Общества — и довольно неудачный желтый жилет. Вы должны его помнить.
— Да, — она сглотнула, — я помню его желтый жилет. А мой муж? Вы помните, как был одет его призрак, когда он явился к вам в тот вечер?
— Конечно. Помню, я еще подумал, что он выглядит щеголем. На нем было темное пальто последнего фасона и галстук, завязанный «серенадой». Этот узел сейчас очень моден.
— Понятно, — прошептала Мэделин.
— Да, чуть не забыл! У него в руках была тросточка с набалдашником из чистого золота в форме головы сокола. Очень красивая вещь.
У Мэделин, казалось, зашевелились волосы на голове.
Десять минут спустя Артемис подсадил ее в карету, сел позади и закрыл дверцу. Ему не нравился ее напряженный взгляд. Мэделин была спокойна, но чересчур бледна.
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил он, кегда карета с грохотом покатила вперед.
— Да, конечно. — Она сцепила пальцы. — Арте-мис, мне кажется, в ту ночь в своей библиотеке Линслейд столкнулся не с призраком, а с живым человеком.
— И судя по тому, что Линслейд принял его за тень Ренвика Девериджа, этот человек был очень похож на вашего покойного мужа. — Он откинулся на спинку сиденья. — Любопытно. Кстати, должен заметить, Мэделин, что в конце беседы вы придумали очень умный ход. И как я сам не догадался спросить про одежду, в которой появлялись разные привидения?
Казалось, ее удивила эта похвала.
— Спасибо, сэр.
Он пожал плечами.
— Похоже, призраки, которые посещают Линслей-да, как правило, являются в тех нарядах, которые обычно носили при жизни. Но тень Ренвика была одета по последней моде, а не так, как ходили в прошлом году.
— Линслейд — человек со странностями, — взволнованно напомнила Мэделин.
— Не буду спорить. Возможно, мы придаем его ответам слишком большое значение. У старика явно не все дома.
Она на мгновение задумалась.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Как истинный джентльмен, его сиятельство не смог бы представить себе голое привидение.
— Голое привидение? Какая оригинальная мысль!
Она одернула его взглядом.
— Нет, это просто невероятно: мы сидим здесь и всерьез обсуждаем, как одеваются привидения! Если бы кто-нибудь нас услышал, то наверняка решил бы, что мы оба сбежали из сумасшедшего дома.
— Точно.
— Артемис, мне надо вам кое-что сказать.
— Я вас слушаю.
— Лорд Линслейд упомянул, что у привидения была… трость.
— Ну и что? Трости сейчас в большой моде. Правда, сам я не ношу этот аксессуар, но только потому, что считаю его чертовски неудобным.
Она выглянула из окна кареты на улицу.
— Все дело в том, что трость, которую описал Линслейд, довольно уникальна.
— Да, вы правы. Золотой набалдашник, отлитый в форме головы хищной птицы. И что же?
Она медленно сказала:
— Тросточка, описанная Линслейдом, не только уникальна. Она показалась мне очень знакомой. Рен-вик всегда носил точно такую.
Он застыл в неподвижности.
— Вы в этом уверены?
— Да, — в ее глазах мелькнул панический ужас, но она быстро справилась с собой, — совершенно уверена. Как-то он мне сказал, что это подарок его отца.
Артемис долго и внимательно изучал ее.
— Я думаю, будет лучше, если вы с вашей тетей временно переедете ко мне и поживете в моем доме до тех пор, пока не закончится вся эта история, — наконец произнес он.
Она потрясенно уставилась на него:
— Переехать к вам? Но это же нелепо! Почему мы должны переезжать?
— Потому что я убежден, что ваш богатырь-кучер и колокольчики на ставнях не смогут защитить вас от привидения Ренвика Девериджа.
— Но, Артемис…
Он смотрел на нее в упор.
— Вы сами втянули меня в это дело, мэм. Мы заключили соглашение. Я найду ваше привидение. Но вы, в свою очередь, должны неукоснительно выполнять мои указания, связанные с вашей безопасностью.
Она подозрительно прищурилась:
— Вы хотите сказать — ваши приказы?
— Называйте как вам угодно. Но в делах подобного рода должно быть единоначалие. Вы поставите под угрозу всех своих домашних, если будете оспаривать каждый мой шаг.
— Я вовсе не оспариваю ваше предложение, сэр. Я только сомневаюсь в его разумности.
— На мой взгляд, это одно и то же, — заметил Артемис.
Она заерзала на сиденье.
— Вы весьма щепетильно относитесь к своему авторитету, не так ли, сэр?
— О да, в этом плане я крайне щепетилен и редко кому позволяю ставить мой авторитет под сомнение.
Она метнула на него сердитый взгляд:
— Уж не думаете ли вы, что я предоставлю вам одному принимать все решения?
— Осмелюсь еще раз напомнить вам, что вы сами обратились ко мне за помощью, мэм. Вы предложили сделку, и я согласился. Мы договорились.
Она нерешительно помолчала, потом решила подойти с другого конца:
— Сэр, вы не должны упускать из виду ваши личные интересы.
Артемису стало не по себе. Он решил, что она каким-то образом узнала о его планах мести.
— Какие еще личные интересы?
— Вы прекрасно знаете, что я говорю о вашем стремлении найти невесту с хорошими связями. — Она раздраженно взглянула на Артемиса. — Вы ясно дали понять, что держите в тайне вашу торговую деятельность, потому что боитесь, как бы это не повредило вам заключить выгодный брачный союз.