— Минерва — бисексуалка? — Брови Софии поднялись. — Вы говорите так, будто знаете это по личному опыту, Уилер.
— Хотите поспорить?
Она отпила из стакана и медленно покачала головой:
— С вами нет. У меня скоро состоится очень увлекательная беседа с Минервой.
— О’кей, тогда давайте вернемся к пчелам вокруг блюдца с медом. Они жужжат вокруг Минервы из-за денег, а не из-за секса. Но Хеймер не мог получить деньги, потому что Гетлер посоветовал Минерве не давать их ему. И тогда Хеймер был убит.
— Не вижу никакой логики в этом, — сказала сна.
— Я тоже, — согласился я. — Значит, все развлекались только тем, что оскорбляли друг друга, сидя за столом. О делах никто не говорил?
Она подумала несколько секунд:
— Может быть, и говорили, но меня это не интересует, я и не прислушивалась.
— Вы бы мне здорово помогли, знай вы это.
— Если бы знала, что вот-вот стану полицейским осведомителем, то я слушала бы лучше, — холодно заметила она.
— Уже два очка против вас, — отреагировал я. — Во-первых, вы паршивый слушатель, во-вторых, вы — «мужик».
— Бабблз никогда не говорит со мной так, — сказала она задумчиво.
— Думаю, она все время скачет, экипированная предметами из вашей мастерской, и стонет от экстаза.
— Не всегда. Зависит от очереди, кому какую роль играть — кому экипироваться, а кому стонать.
— Гетлер — честный человек?
— Представления не имею, — сказала она погрустнев. — Он самый скрытный из тех, кого я знаю. А вы — разговорчивый кузнечик, Уилер, судя по тому, как перескакиваете с вопроса на вопрос.
— Отличный шанс для нас сыграть какую-нибудь роль. Например, кузнечиков — мы могли бы потереть наши ножки друг о друга.
— Вы еще и псих.
Я отпил глоток и подумал, что она, наверное, права.
— Вы обеспокоили меня вашими мыслями о Гетлере, — сказала она. — Мне бы не хотелось, чтобы все папины денежки уплыли в его карман.
— Я не думаю, что такое произойдет, — сказал я. — Между Минервой и Блейком существуют какие-либо отношения?
— Едва ли. Они могли быть вскоре после смерти Люиса. Минерва пышет здоровьем, ей нужно упражняться. Они очень часто встречались, когда Леон занимался продажей ее акций Блейку.
— Как давно появилась на горизонте Лиз Стиллуэлл?
— Точно не знаю, может быть, около года назад. Раньше она работала у Майлза Джерарда кем-то вроде секретаря. Наверное, работа у Минервы показалась ей более привлекательной.
— Удовлетворять малейшие прихоти Минервы. Это не я придумал ради смеха.
— И не я, — сказала она. — Но в таком случае, Лиз Стиллуэлл — по меньшей мере, занудная стервочка. Вы выпили свой виски, Уилер?
— Вы хотите налить еще?
— Надеюсь, что вы сейчас уйдете, — ответила она. — Скоро должна прийти Бабблз, она собирается приготовить ужин для нас двоих. И если она снова увидит вас здесь, с ней может случиться сердечный приступ.
— Это похоже на намек.
Я допил остатки виски и встал:
— Спасибо за выпивку и за беседу.
— Рада буду вас видеть в любое время, правда, если это не будет слишком часто, — сказала она поднимаясь. — Пара вещей, которые вы мне сказали, начинают беспокоить меня.
— Я очень надеюсь, что вы не стали для меня источником дезинформации, — со всей искренностью ответил я.
— Мне осталось только одно: что-то показать вам, чтобы и вы были в состоянии обеспокоенности, — сказала она. — Подождите секунду.
Она вышла из комнаты, а я подошел к окну. Пайн-сити ночью выглядел куда лучше, чем днем. Правда, возможно, это было из-за того, что в кромешной темноте мало что можно было разглядеть. Тут я услышал где-то позади меня легкие шаги и повернул голову. София остановилась в метре-полутора от меня. На ее лице сияла широкая радушная улыбка.
— Я подумала, что мне надо быть готовой к приходу Бабблз, — сообщила она. — Она должна быть здесь с минуты на минуту.
На ней не было абсолютно ничего. Полные стоящие груди, кораллового цвета, твердеющие под воздействием свежего воздуха, соски. Прекрасное бело-розовое тело. Мягкие изгибы живота. Плавное течение бедер и длинных ног. Отсутствовало только одно — растительность внизу живота. На ее месте — робкий взгляд розового разреза. Для меня это был настоящий удар. Я почувствовал это через секунду, когда у меня что-то напряглось.
— И это все — для Бабблз, — с удовлетворением промолвила она. — Надеюсь, что вам есть теперь о чем поволноваться, Уилер.
Мне не оставалось ничего другого, как уйти. Когда я выходил из лифта в фойе, стоявшая там высокая девушка внезапно отпрянула, увидев меня. В тот раз на ней был красный бархатный костюм, вспомнил я, в этот раз — черный. Я печально посмотрел на нее, а затем покачал головой.