Я сложил вдвое листок со списком и положил его во внутренний карман. Обе они смотрели на меня с едва скрываемым выражением нетерпения на лицах. Я демонстративно посмотрел на часы — они показывали пять часов пополудни.
— Водка с мартини пошла бы неплохо, — сказал я. — Кстати, не надо никаких фантазий. Вы можете не класть маслину и тому подобное, А если хорошенько подумать, то можно, пожалуй, отказаться и от мартини. Просто водка со льдом.
— А я-то думала, что офицеры полиции при исполнении служебных обязанностей пе пьют, — отметила Минерва.
— А у меня именно сейчас обеденный перерыв, — заверил я ее.
— Сделай ему выпивку, Лиз, — сказала она сдержанно. — А мне кампари с содовой, если уж у нас такое светское событие.
Лиз направилась к бару в углу гостиной и начала готовить напитки. Где-то через минуту в комнату вошел тип с короткой прической песчаного цвета, голубыми глазами и здорово загоревший. Выглядел он подчеркнуто атлетически. Он был одет в белую вязаную рубашку и такого же цвета шорты. Не нужно было ломать голову, чтобы догадаться, что это — Пол Кендал. Он остановился посредине комнаты и хмуро взглянул на меня.
— Это — лейтенант Как-то-его, — представила Минерва. — А это — Пол Кендал, лейтенант.
— Уилер, — произнес я.
— Нарушение правил дорожного движения? — спросил Кендал Минерву, не обращая на меня ровно никакого внимания.
— Какой-то бездельник от тенниса, — сказал я.
— Погиб Уолл и Хеймер, после того как уехал отсюда, — быстро сказала Минерва. — Лейтенант ведет расследование.
— Столкновение-бегство? — Кендал впервые посмотрел прямо на меня.
— Убийство. Его застрелили.
— Хеймер отвратительный тип, — заявил Кендал с презрением. — Всегда у него были какие-то проблемы.
Лиз подала Минерве ее бокал, а потом принесла водку и мне. Я обратил внимание, что себе она ничего не налила, а также не спросила Кендала, хочет ли он что-нибудь.
— Благодарю, — сказал я и деликатно сделал маленький глоток.
Кендал с неодобрением посмотрел на Минерву:
— Пить в середине дня? — Он медленно покачал головой. — Это нехорошо. Снижает реакцию.
— И мешает ловить подпрыгивающие резиновые шары, — помог я. Со стороны Лиз раздался булькающий звук, и она быстро прикрыла рот рукой. Минерва подавила улыбку, взглянув на меня.
— Предполагается, что это чертовски смешно, не так ли? — потребовал Кендал.
— Нет, если у вас в штанах не резиновые шары, — сказал я. — В котором часу вы вчера легли спать?
— Примерно в половине двенадцатого. А в чем дело?
— Ничто не мешало вашему сну?
— Регулярно бег трусцой по утрам, потом четыре часа тренировки на корте, а во второй половине дня — плавание, — самодовольно сказал он. — Нет, ничто не мешает моему сну.
— Это очень плохо, — с сочувствием обратился я к Минерве.
— Почему бы вам не закончить вашу выпивку и не убраться отсюда, — сказала она, — если только у вас не осталось еще дурацких вопросов.
— Когда уехали остальные ваши гости? — продолжил я.
— София уехала первой примерно в два, — сказала Минерва. — Эта девочка Эннис представляла большой интерес для нее, но из этого ничего не получилось. Леон уехал примерно в три и захватил с собой журналистку до ее отеля. Блейк ушел минут через десять, а Майлз Джерард вскоре после этого.
Я допил водку и поднялся:
— Я вернусь, наверное.
— Я не перенесу этого, — прокомментировала Минерва.
Лиз Стиллуэлл проводила меня до двери и вышла со мной.
— Мне очень понравилась, — с удовольствием произнесла она, — эта шутка о подпрыгивающих резиновых шарах. Я совсем не буду удивлена, если окажется, что у Кендала шары в штанах сделаны из резины и он получает удовольствие, когда они у него подпрыгивают выше сетки.
— В то время, как вы получаете удовольствие от Джона Блейка?
Она состроила гримасу:
— Минерва представила это так, как будто все это соответствует действительности, не правда ли? Ей нравится, чтобы я была рядом, но при этом предполагается, что я знаю свое место. Если вдруг какой-то мужчина и обращает на меня внимание, она обижается.
— Потому что рассматривает его в качестве соперника? — лениво спросил я.
— Между нами нет лесбийских отношений, — отрезала она. — Но иногда у меня возникают подозрения насчет Минервы и Софии. Может быть, Минерва и ходит на две стороны.
— Значит, она может быть отличным партнером Кендалу для парной игры на теннисном корте, — сказал я и спустился по трем ступеням к своей машине.
Приемная офиса Леона Гетлера была уставлена множеством комнатных растений, и я подумал, нет ли здесь и какого-нибудь «венериного башмачка» специально для ловли полицейских. Пожилой цербер женского пола проверил, кто я такой, а затем сказал, что мне повезло, потому что мистер Гетлер может уделить мне пять минут прямо сейчас. В аскетическом, выдержанном в спартанском духе кабинете стояла мебель светлого дерева. Сам Гетлер выглядел парнем лет под сорок, маленького роста, с черной шевелюрой и аккуратными усами такого же цвета, темноглазый. Он пожал мне руку и пригласил сесть, а сам занял место за столом, демонстрируя, что он само внимание. Я коротко ввел его в курс дела. Он слегка удивился, услышав, что Хеймер убит.
— Я уехал примерно в три утра, — голос его был немного высоковат, — еще подвез одну из гостей — Конни Эннис — до отеля «Старлайт». А потом, конечно, поехал домой.
— В котором часу вы были дома, мистер Гетлер?
— В самом начале пятого.
— Вы живете один?
— После того, как развелся несколько лет назад. Женитьба оказалась слишком тяжелым бременем для меня, лейтенант, и я полон решимости больше никогда не повторять эту ошибку.
— Значит, у вас было время возвратиться на проселочную дорогу, остановить машину Хеймера и убить его, — сказал я, — он оставался в доме еще около часа.
— В это время по утрам движение небольшое, — ответил он, — да, если гнать машину, то это возможно. Однако для этого у меня должен бы быть повод. Вы подумали об этом, лейтенант?
— А я надеялся, что вы сломаетесь и сами признаетесь. Насколько хорошо вы знали Хеймера?
— Я познакомился с ним совсем недавно. Он хотел, чтобы Минерва вложила некоторую сумму в его бизнес, и она просила меня разобраться в этом вопросе.
— И что вы порекомендовали ей?
Он размышлял несколько секунд, сложив ладони:
— Антикварный магазин Хеймера — на Четвертой улице. Хорошее месторасположение и хороший магазин. Но выставленные в нем товары не произвели на меня большого впечатления. Большинство из них привезено с Востока. Если честно, то они показались мне хламом, больше подходящим для какого-нибудь супермаркета. Но товарооборот произвел впечатление. Он поставляет свой товар большому числу антикварных магазинов по всей стране. Когда я заметил ему, что у меня не очень-то высокое мнение о качестве его товара, он ответил, что именно поэтому ему нужны инвестиции Минервы. Антиквариат высокого качества с Востока очень дорог. Но даже для того барахла, которое он импортирует, у него есть хороший рынок. Большой товарооборот позволяет ему поддерживать свое дело в отменном состоянии.
— И что же вы в конце концов порекомендовали Минерве Трент?
— Я сказал, чтобы денег она не давала. Торговля антиквариатом рискованна даже в лучшие времена. Кроме того, существует и другой фактор. Как Хеймер, так и его компаньон — Крейг Поллок — гомосексуалисты. Лично мне, в общем-то, наплевать на это, но в мире коммерции — это все же другое дело.
— Можете ли вы предположить, что существует Причина, чтобы кто-либо захотел убить Хеймера?
Он покачал головой:
— Нет, я слишком мало знал его.
— А что за вечеринка была вчера?
— Минерва обладает редкой способностью собирать за обеденным столом таких людей, которые гарантированно начинают оскорблять друг друга еще до того, как будет доеден суп, — сказал он. — Поэтому скучной она не была. Вы знаете людей, которые там были?