В глазах капитана мелькнуло сожаление, и он ответил:
– Может, будешь называть меня по имени?
– Конечно. Капитан Монтгомери, я…
– По имени, а не по фамилии, Морган.
– Но я же не знаю твоего имени!
Капитан изумленно взглянул на нее, а потом досадливо улыбнулся:
– Не знаешь? Похоже, мы довольно плохо знаем друг друга. Это объясняет твое беспокойство. Будем, все постепенно менять. Меня зовут Уорд.
– Уорд, – повторила Морган. – Хорошее имя. Тебе подходит.
Он кивнул:
– Спасибо. Теперь тебе легче?
Она внимательно посмотрела на него:
– Да, спасибо. Любовница должна знать, как зовут ее возлюбленного.
– Вот и хорошо. А теперь к делу. – Он обвел глазами комнату, с неприязнью посмотрев на мебель. – Тебе нравится такое убранство?
Она с трудом подавила хихиканье.
– Кажется, тебе не нравится.
– Не особенно, – весело согласился Уорд. – Я выбрал этот дом за его величину и месторасположение. Если хочешь, мы поменяем мебель и, – он скорчил гримасу, – эти шторы.
Не в силах больше сдерживаться, Морган расхохоталась.
– Даже не знаю. Твоя реакция меня забавляет. Глаза Уорда заблестели от сдерживаемого смеха.
– Тогда позволь мне высказаться по-другому. Если ты хочешь, чтобы я проводил в этой комнате много времени, ты разрешишь мне заменить мебель.
Морган склонила голову набок.
– Это, сэр, и есть основной смысл нашей беседы? Учитывая наши отношения, я, естественно, предполагала, что мы будем проводить время в спальне.
Смех из его глаз исчез. Он резко встал и подбросил в камин полено. Через минуту повернулся, облокотился о каминную полку и внимательно посмотрел на Морган.
– Мне кажется, мы с тобой по-разному смотрим на наши отношения. Понятно, что никто из нас не участвовал раньше в таком соглашении.
– Может быть, расскажешь мне о своем взгляде?
– Ну что ж. Я собираюсь посещать тебя несколько раз в неделю. Иногда буду приходить к обеду, изредка – оставаться на завтрак. У меня очень неопределенный график, поэтому может получиться так, что в один день я сумею освободить только час-другой, а на следующий – целую ночь.
Теперь к глупому трепещущему сердцу присоединился и желудок.
– Сегодня утром ты сказал, что у тебя будет на меня совсем немного времени.
– Я имел в виду – в течение дня. Мы разговаривали о прогулочных платьях.
– Если я тебя правильно поняла, мы не все время станем проводить в постели?
Он улыбнулся, но глаза остались серьезными.
– Не все. Видишь ли, если бы мне не нравилось твое общество, дорогая, я бы никогда не согласился на эту затею.
Мужчине вроде капитана – вроде Уорда, поправилась Морган, – обходительному, с хорошими манерами, дружелюбному, не требуется платить за общество женщины. Женщины должны лететь к нему, как пчелы на мед.
Он улыбнулся шире.
– Теперь о мебели. Обеденный стол можно оставить, большую часть времени он все равно покрыт скатертью. Но скатерть, – Уорд покачал головой, – нужно выкинуть. И кровать, и матрас, и непременно эти шторы!
– Да ты устроишь тут настоящий переполох.
– Что до переполоха, – нахмурился капитан, – то все это можно сделать за один день.
– За один день? – изумленно воскликнула Морган. – Да разве это возможно?
– Я сделаю это возможным.
Он говорил так уверенно, что по спине Морган пробежал холодок страха. Несмотря на непривычное сочувствие, постоянно светившееся в глазах Уорда, она время от времени замечала в нем жесткость. Не случится ли так, что задолго до окончания их отношений ей придется сильно пожалеть? Ну нет, она даже думать об этом не будет. Сердце сжалось от ужаса – ведь когда все закончится, она опять окажется на улице.
– Что до всего прочего, – добавил капитан, в первый раз проявляя признаки смущения, – ты будешь получать деньги на домашнее хозяйство.
– Роберт сказал, что он сам будет заниматься финансами.
– Крупными суммами – да, но домашние расходы я оставляю на твое усмотрение. – Он вытащил из кармана жилета две золотые монеты. – Тридцати долларов в неделю должно хватить. Все, что останется после необходимых трат, можешь оставлять себе. Если потребуется больше, дай мне знать.
Морган посмотрела на деньги в его руке.
– Больше? – переспросила она, поднимая голову. – Должно быть, вы считаете меня потрясающей мотовкой, сэр. Я могу содержать дом на четверть этой суммы.
Уорд покачал головой, повернул руку и уронил деньги в ее ладонь.
– Но… – Морган замолкла, до нее внезапно дошло. Он ей платит! Чувствуя себя униженной, она вспыхнула и потупилась, не в силах встретиться с ним взглядом. Аренду дома, одежду, прислугу и мебель она восприняла как должное, капитан извлекал из этих расходов свою выгоду. Но то, что ей будут платить за использование тела… Стыд пронзил Морган, разрывая сердце, уничтожая едва обретенную радость. – Я не могу взять деньги, – произнесла она и наклонилась, чтобы бросить монеты ему на колени.
Он схватил ее за запястье.
– Я настаиваю. Мне совершенно неинтересно заниматься покупкой продуктов.
Лицо пылало, и Морган сердито выкрикнула:
– Нет! Ты не должен…
– Да черт побери! – выругался Уорд, взял ее сильной рукой за подбородок и приподнял вверх, чтобы заглянуть в глаза. Лицо его было хмурым, глаза мрачными. – Будь у меня жена, я бы сделал то же самое. Разве твои мужья не обеспечивали тебя деньгами? – спросил он, убирая руку.
– Но это совершенно другое дело! Как мужья они обязаны…
– Разве я обязан меньше?
– По закону и в нравственном отношении…
– По закону, мадам, ни один мужчина не обязан обеспечивать своей жене денежное содержание. Закон считает жену всего лишь собственностью. А нравственность – это вопрос толкования и меняется от поколения к поколению. Как бы там ни было, я даю тебе деньги, потому что я так хочу.
Дрожь слегка ослабла. Морган сглотнула.
– Ты просто хочешь успокоить свою совесть.
– Совесть? А в чем я должен чувствовать себя виноватым?
– Ну… потому что… потому что сделал меня своей любовницей.
Он нахмурился, лицо его потемнело от негодования.
– Если уж на то пошло, мадам, именно вы предложили все это, а не я. Я давал вам возможность выбрать другую работу, но вы отказались. Это был ваш выбор.
Прерывисто дыша, Морган смотрела на него, не в силах разобраться в не оформившихся мыслях. Бежать… остаться… стать подмастерьем… фабричной работницей… но тогда ее могут узнать… жить без капитана… но она должна жить без него… это все неправильно… но кажется таким невероятно правильным…
– Ты хочешь уйти?
Уйти куда? На виселицу… Еще несколько раз вздохнув, Морган покачала головой.
– Значит, бери деньги, – произнес он, легко сжав ее кулачок. – Это не чувство вины и не плата. Считай, что это подарок. Потрать их на домашние нужды или купи себе любую безделушку, какая понравится.
– Мне нравишься ты, – негромко сказала она.
На лице Уорда отразилось сразу несколько эмоций – удивление, радость, сожаление. Глаза его смягчились.
– Тебе пришлось нелегко, дорогая. Когда ты оправишься, то посмотришь на это другими глазами.
Морган посмотрела на монеты. У нее никогда не было так много денег. Отец, как и Ричард, считал, что женщины не умеют обращаться с деньгами. Барт едва зарабатывал на жилье и еду. Чарльз, самый щедрый из всех, давал ей пять долларов в неделю, которые она тратила весьма легкомысленно. Но мода ее больше не интересует. И что делать с такими большими деньгами?
Развлечения. Должна же она чем-то себя занимать. Вот на что она их потратит.
Морган кивнула:
– Хорошо.
Глава 7
Прищурившись на густо напечатанные строчки рецепта, Морган прочла вслух:
– «Если вы не собираетесь выпекать его на листе под мясом, вылейте в хорошо, смаханную…» О Боже, нет, опять эта дурацкая «х» вместо «з»! Так… «…вылейте в хорошо смазанную плоскую форму и пеките в горячей духовке». О, ради Бога! Разумеется, печь нужно в горячей духовке! Что можно испечь в холодной духовке?