Лошади быстро несли легкий экипаж, так что до наступления вечера они были у цели.
Моро посоветовал оставить экипаж на некотором удалении от берега и подождать, пока не стемнеет; в противном случае Фукс и его товарищи могли увидеть их, так как берег был совершенно открыт и безлюден.
Когда князь и Мартин вышли из экипажа, Моро указал им причаленный к берегу «Рекэн». Они стали осматривать местность, как вдруг негр слегка дотронулся до плеча кормчего.
— Ну, что еще? — спросил Мартин.
Моро, приложив палец к губам, указал на экипаж, стоявший в стороне между деревьями.
— Черт побери! — проговорил Мартин— Ведь это экипаж барона!
Моро, утвердительно кивнув, подошел к княэю.
— Они все на корабле! — проговорил он.
— Тем лучше! — воскликнул Мартин,— захватим всех вместе!
— Осторожнее,— сказал князь,— не стреляйте и не давайте о себе знать до тех пор, пока я не прикажу. Может быть, нам удастся захватить их прямо на берегу.
— О нет, господин Эбергард, нам это не удастся! Мошенники уже заметили нас, вот они подымают якорь и собираются отчаливать.
— Кормчий Мартин прав! Моро видит на палубе пять человек, нет, шесть, там еще три матроса!
— Да, черт побери, они умнее и хитрее, чем мы думали!
Следя, как на «Рекэне» готовятся к отплытию, князь с минуту размышлял и сказал твердым голосом:
— Будем их преследовать!
После этого он направился к стоящему поблизости кораблю, поменьше «Рекэна», но, судя по всему, более быстроходному.
Тем временем противники их уже отчалили и выходили на фарватер, быстро удаляясь от места стоянки. Мартин и Моро, следуя за князем, провожали их взглядами; кормчий пробормотал проклятия, а Моро с трудом сдерживал нетерпение.
На суденышке, к которому подошел Эбергард, находились старый моряк и его сын.
— Послушайте, друзья,— обратился к ним князь,— не одолжите ли вы мне ваш корабль на одну ночь и один день?
Отец с сыном удивленно посмотрели на незнакомого человека и вопросительно переглянулись между собой.
— Я уплачу вам сейчас всю стоимость вашего корабля,— продолжал Эбергард, видя, что они колеблются,— сию минуту и звонкими монетами!
Слова князя произвели должное впечатление на этих, по-видимому, небогатых людей.
— Если вы желаете, милостивый государь, то мы предлагаем вам наши руки,— ответил старый моряк, весело улыбаясь.
— Прекрасно! Мне непременно надо догнать вон тот, только что отчаливший корабль!
— О, это нам не составит труда, милостивый государь! — отвечали моряки.
Эбергард и его провожатые взошли на суденышко. Отец и сын быстро приготовились к отплытию.
— Я дам вам десять тысяч франков сейчас, а когда догоним «Рекэн», получите еще две тысячи. Вы довольны? Ну, так отвязывайте швартовы.
Отец с сыном живо принялись за работу, им помогал Мартин, в котором они очень скоро узнали опытного моряка. Когда отплыли, Мартин стал за штурвал, Моро пошел на нос и внимательно смотрел на удалявшийся корабль; князь стоял на возвышении, осматривая путь.
Уже стало темнеть, когда суденышко князя оказалось на середине реки, а «Рекэн» все удалялся и удалялся. Но вот паруса подняты и суденышко быстро заскользило по воде.
Эбергард во что бы то ни стало стремился на этот раз захватить обоих преступников и их покровителя барона, а кроме того надо было спасти Сандока, находившегося в их власти. Он свершит над ними свой строгий суд и наконец освободит мир от этих злодеев.
Вскоре уже можно было расслышать пьяные восклицания, доносившиеся с «Рекэна»; не было сомнения, что через два-три часа они догонят преступников.
Вдруг Моро, испустив дикий возглас, указал на воду — несмотря на полную темноту, он разглядел в волнах плывущего человека.
— Эй! — воскликнул он, сзывая моряков.— Человек в воде, человек, похожий на Сандока! — И, не дожидаясь ничьей помощи, с неимоверной быстротой схватил канат и бросил конец его в воду.
Князь быстро подошел к борту и увидел боровшегося с волнами человека, которому уже начали изменять силы.
— Брат Сандок, вот канат! — громко закричал Моро, с трепетом следя за движениями тонувшего.
Мартин также перегнулся через борт и в следующую минуту, к величайшему своему огорчению, увидел, что корабль, подгоняемый попутным ветром, скользит мимо, а Сандок не поспевает за ним.
— Ах, черт побери! — воскликнул он.— Волны мешаю ему, и он теряет последние силы… но вот он хватается за канат — о, Сандок ловкий и цепкий, как кошка!… Но что я вижу? Он владеет только одной рукой, и у него не хватает сил удержаться за канат… Эй, друзья, долой паруса! — закричал он, и как только его приказание было исполнено, так круто переложил штурвал, что волны захлестнули суденышко.
Моро, полный беспокойства за жизнь своего собрата, кинулся на корму и, разглядев Сандока в волнах, радостно воскликнул:
— О, Сандок крепко держит канат!
С этими словами он принялся подтягивать спасаемого ближе к корме, Мартин помогал ему. Князь стоял рядом и всматривался в темноту, вслушивался, стараясь в плеске волн уловить голос своего негра, но Сандок считал для себя унизительным звать на помощь. Стиснув зубы, он здоровой рукой держался за канат и чувствовал, к своему облегчению и радости, что его подтягивают к кораблю.
Пока команда выполняла маневр по спасению человека за бортом, «Рекэн» ушел далеко вперед и потерялся во мраке, так как судовые огни на нем не зажигали.
Благодаря усилиям могучего Мартина, Сандок со всей возможной быстротой был поднят на палубу, и только тогда увидели, что он ранен в левую руку и кровь все еще продолжает течь.
Но Сандок имел достаточно сильную волю, чтобы не жаловаться на неимоверную боль; он был счастлив, что снова видит своего господина и своих друзей, и, чуть оправившись, бросился в ноги князю, благодаря за спасение.
Трогательна была эта сцена. Рана, перенесенные опасности и волнения — все было забыто, только радость и любовь сияли на лице верного негра.
— Встань, Сандок, и расскажи обо всем, что с тобой произошло,— ласково обратился к нему князь.— Ты серьезно ранен?
— О, легкая царапина, — отвечал Сандок. поднимаясь с колен.— Через два дня все пройдет!
— Они держали тебя в заточении, и все-таки ты сумел уйти от них, — одобрительно говорил князь, в то время как Моро бережно перевязывал рану Сандока, оказавшуюся вовсе не «легкой царапиной».
— Лучше умереть, чем оставаться в заточении, масса! Барон, Фукс и Рыжий Эде вне себя, что Сандоку удалось проделать отверстие в борту корабля! Массе надо быть очень осторожным — в трюме корабля находятся бочки с порохом, а Фукс держит уже наготове факел!
— Как, злодеи собираются взорвать «Рекэн»? — воскликнул Эбергард.
— Наверное, они боятся попасть нам в руки,— предположил Мартин.
— Барон дрожит от страха, а Рыжий Эде и Фукс пьют вино, чтобы придать себе бодрости,— продолжал рассказывать Сандок.— Когда они увидели меня в воде, то выстрелили и попали мне в руку, но Сандок остался живым для того, чтобы еще раз увидеть массу и предостеречь его; Сандоку надо быть живым для спасения массы!
Мартин одобрительно кивнул и подошел к морякам; он приказал поднять дополнительные паруса, чтобы ускорить ход и побыстрей догнать «Рекэн».
— Ты верный человек, Сандок! — сказал князь, протягивая руку обессилевшему от потери крови негру,— Благодарю тебя за эту услугу! Но твое предостережение не удержит нас! Мы будем преследовать виновных, чего бы это нам ни стоило. На этот раз они не должны ускользнуть от нас. Приляг, Сандок, ты утомлен.
Моро уложил Сандока на приготовленную им прямо на палубе постель таким образом, чтобы можно было почаще менять повязку на ране.
Мартин снова взялся за руль и повернул корабль в прежнем направлении; князь же мерил шагами палубу в мрачном раздумье. Он понимал, что наступает решительная минута в этой борьбе не на жизнь, а на смерть. Но он привык рисковать собой и не страшился смерти.
Сандок неподвижно лежал на своей импровизированной постели, закрыв глаза. К счастью для негра, помощь ему была оказана вовремя, но потеря крови и переутомление настолько обессилели его, что он не в состоянии был даже пошевелиться. Сидевший рядом Моро, который переодел собрата в сухое платье, время от времени вытирал пот, струившийся по его лицу, и подавал питье.