Бей не был нежным; выросший в обществе, где все достигалось физической силой или силой оружия, бей Хамонда, казалось, был просто неспособен на подобные ласки. И за недели пребывания в плену Челси видела, как с поразительным равнодушием Хамонда послал двух человек на смерть.
Синджин вновь ощутил знакомый аромат и, словно зверь, наклонил голову поближе и глубоко вздохнул.
Как все это может быть?
Нет.., конечно, нет, этого нет. Его жена в Неаполе, за сотни миль отсюда. В последнее время он слишком часто думал о ней, и разум сыграл" с ним этакую «шутку». Делая над собой усилие и отбрасывая в сторону мысли о невозможном, Синджин цинично напомнил сам себе, что он находится в этой комнате в качестве «заместителя» бея, и, если он не исполнит требуемого, плеть Имира «пришпорит» чувство ответственности.
Он должен был исполнять то, что должен.
Бей наблюдал за ним со своего обычного удобного места, скрытого резным золоченым экраном. И Синджин знал об этом, так как на их ежедневных встречах бей давал комментарии различным деталям увиденного. Поэтому Синджин поприветствовал бея — небольшая и единственная дерзость, которую он мог себе позволить, так как турки были всегда готовы усмирить «наглеца».
А потом он отступил на шаг от постели и принялся развязывать узлы на руках девушки.
«Прирученного» Синджина очень хорошо обслуживали, словно дорогого племенного жеребца в табуне.
С особым вниманием относились к его питанию. Пища была богата яйцами, зеленым горошком, свежими побегами аспарагуса и верблюжьим молоком с медом.
Синджину позволяли отдыхать столько, сколько он захочет, и у него была своя свита. Кожа на спине, руках и ногах зажила после ожогов и плети, лишь оставшиеся шрамы напоминали о его недавнем упорстве. И теперь Синджин стоял, выпрямившись в свете ламп, высокий, сильный, красивый, длинные черные волосы ниспадали на плечи… Идеальный по формам и выносливости «экземпляр» для того, чтобы обрюхатить женщин в гареме. Каждую ночь его ждали три женщины, и он ни разу не «ломался».
Нащупав концы веревок, Синджин обнаружил, что они были закреплены за вделанные в стену кольца позади кровати. Он быстро развязал женщине руки.
Двигаясь к противоположному краю ложа, Синджин понял, что ноги ее тоже были привязаны, как он и подозревал.
Легкое движение, услышанное Синджином после того, как он освободил ее от пут, свидетельствовало. о том, что женщина поменяла позу. Секунду спустя Синджин опустился на небольшой диванчик и обнаружил, что она сидит, прижавшись к стене.
«Эта леди — новичок, и ее следует подготовить», — предупреждали Синджина, но он и представить себе не мог, насколько «новенькой» она была и насколько упорной. Бею Хамонде, должно быть, очень хочется увидеть ее в постели; он не выделил абсолютно никакого времени своим подручным в гареме для обучения этой девушки ее роли.
Но Синджин был обязан «развлечь» ее, если только это слово применимо к запуганной до ужаса женщине.
Никаких извинений не принималось, к тому же его ждали еще две женщины, поэтому нельзя было тянуть время. Синджин обхватил Челси за плечи, он хотел привлечь ее к себе и с усилием подтянул поближе.
Шелест шелкового покрывала как бы подчеркнул полнейшую тишину, царящую в комнате.
Синджину захотелось как-то утешить ее, если это вообще было возможно в тех уродливых и" неестественных обстоятельствах. Однако оба помнили приказ молчать. Бей не любил, когда посторонние звуки, помимо звуков, присущих занятиям любовью, прерывали его развлечения. И разумеется, подобный запрет исключал всякую возможность возникновения дружеских отношений между «племенным жеребцом» и наложницами.
И хотя вводить другого мужчину в гарем значит противоречить устоям, бею очень нужен был наследник, в противном случае его ненавистный братец одержит верх [Согласно мусульманскому закону, наследником правителя является старший после него мужчина в семье, а не старший сын, поэтому часто имело место братоубийство с целью устранить угрозу со стороны братьев и их притязания на трон возникающие в будущем. В попытке избежать опасности будущих притязаний и споров Магомет Завоеватель (1451 — 1481) перешел Занан-намех.
Большинство ученых мужей, ведающих законом, объявило, что те «мои славные дети и внуки, которые взойдут на трон, должны иметь право казнить их братьев с тем, чтобы утвердить мир и спокойствие». В 1603 году, когда султан Ахмед I взошел на престол, он основал кары (или клетки), борясь против варварского обычая братоубийства. И в течение последующих двух веков со сменой султана возможные претенденты на престол не убивались, но заключались в тюрьму, к ним приставлялась глухонемая прислуга и бесплодные женщины в качестве наложниц.
Однако существует множество исключений из правила: братья, сумевшие бежать, возвращались на трон во главе армии; принцы, которых сажали на престол их матери; высокопоставленные военные, смещавшие султанов и пашей силой оружия.]. И если бы не этот возможный и печальный исход дела, бей сам намеревался получить наследника.
А то, что Синджин был слеп, некоторым образом смягчало нерушимое табу для посторонних мужчин глазеть на женщин бея.