— Она стоит того. — Взгляд удовлетворенного человека встретил глаза Сенеки.
— Я надеюсь, тебя не застрелят.
— Я могу о себе позаботиться.
— Ты хочешь охрану?
Синджин отрицательно покачал головой.
— Ее семья поедет в Йорк на скачки, а она в это время якобы поедет навестить двоюродную сестру в Апингем. Всего лишь неделя, ничего не должно случиться.
Сенека поджал губы, затем приоткрыл рот, чтобы сказать, задумался еще раз и, наконец, произнес:
— Ты никогда не был так.., безответственен. — Все что угодно может случиться из-за незамужней женщины. Ты угодишь к алтарю. Она стоит того?
— Поверь мне. Этого не случится. Я просто не могу сказать тебе сейчас.., почему.
— Я бы поостерегся. — После примерно двух лет сражений в войне короля Георга оба мужчины знали, что такое выжить, но Сенека потерял свою семью в этой войне. Это улучшало защитные реакции.
— Я не хочу телохранителя. Я не хочу, чтобы кто-нибудь был там. Я отошлю Джона обратно на неделю.
— Ты собираешься готовить сам? — Удивление Сенеки было очевидным.
— О, дьявол, я не подумал об этом. — Он знал, что хозяйство ведется армией прислуги, еда не входила в его расчеты. Он предполагал, что кухни существуют во всех его домах, хотя он редко в них заглядывал. — Я привезу еду.
— Как она может быть настолько хорошей? — Сенека говорил с мужским пристрастием, у него были обширные сведения о предпочтениях Синджина в чувственных развлечениях.
Широкая улыбка Синджина служила ответом на вопрос, хотя и в общей форме. И затем он повел плечами.
— Я не знаю. Я должен знать.., учитывая…
— Ты развлекал немало женщин в Англии и на континенте.
— Ив колониях, — весело добавил Синджин. — Она разбирается в лошадях.
— И?
Синджин снова улыбнулся, у него было в высшей степени радостное настроение для человека, который только что проиграл подряд несколько скачек, и это первый раз за десять лет со дня открытия его конюшни.
— И если бы она не умела отличать лошадь от барсука, это не имело бы значения, если говорить правду.
— Ты безнадежен, — смирившись, сказал Сенека.
— Возможно, да. — Синджин снова расплылся в довольной улыбке.
Глава 14
Остаток недели прошел также хорошо.
Лошади проигрывали с минимальным разрывом, так что ничего не было заметно.
Граф Дамфрисский выигрывал.
Синджин тоже считал последние дни Ньюмаркета очень прибыльными. В смысле будущей «недельной благодарности».
Когда в пятницу Туна выставили на продажу, Синджин купил его через агента, не уверенный, что граф продаст ему лошадь. И оставил распоряжение отправить чалого на север в одно из своих владений.
Цветы доставлялись в распоряжение миссис Макаулай в Прайори Коттедж каждый день, в то время, когда граф и братья Челси были на скачках. В среду были фиалки с причудливой запиской, заставившей Челси улыбнуться. Редкие орхидеи — в четверг, привезенные из домашней оранжереи Синджина. Махровые тюльпаны — в пятницу, поставленные в голубую с белым китайскую фарфоровую вазу в виде тюльпана из фамильной коллекции. А в субботу, после окончания соревнований, когда очень поздно Челси зашла в свою комнату, раскрасневшаяся от победы и улучшения их финансов, она обнаружила желтые розы, изящные однолепестковые розы, цветущие за много недель до своего времени.
Маленький мешочек из белого шелка, чуть больше хрупкой розы, был прикреплен к горлышку вазы из севрского фарфора. Развязав шелковый шнурок, она открыла собранную верхушку. Внутри находился настоящий лиловый бриллиант, украшавший брошь в виде цветка чертополоха. Перевернув ее, она прочла маленькую надпись, выгравированную на гладкой золотой табличке: «Как глаза у шотландской красавицы…»
А на карточке, воткнутой глубоко в цветы, Синджин написал: "Мои гости уедут в воскресенье утром.
Приходи ко мне, когда сможешь".
Потребовались некоторые усилия, чтобы проводить гостей к утру в воскресенье. Беспрецедентное усилие, по сути, потому что развлечения в Ньюмаркете обычно продолжались еще несколько дней, а иногда и недели после завершения соревнований.
Поэтому, когда он после обеда в субботу вечером, когда убрали скатерть, объявил, что все экипажи будут готовы для путешествия к девяти часам, раздался многоголосый шум протестов и удивления.
Развалившись в кресле во главе стола, лениво поглаживая ножку своего винного бокала, дружелюбно посматривая, он терпеливо дожидался, пока стихнут возмущенные голоса.
— Для тех, кто находит ранние вставания непривлекательными, — мягко начал он, — мои люди сделали распоряжения в Ред Лаян и Рэм Ин для тех, кто предпочитает, чтобы их не будили утром.
Он уже приказал управляющему и экономке проследить, чтобы прислуга упаковала вещи гостей к вечеру, и девочки Хариет были извещены о новом расписании.
— Приношу свои извинения за изменения в планах.
— Кто-то из родственников умер, старина? — осведомился Фреди Арбустер со все еще поднятыми от удивления бровями.
— Никто из тех, о ком я знаю, — ответил Синджин с радушной улыбкой.