Побежав обратно к дому, она выбрала несколько любимых книг и уложила их в чемодан. Она только что спустилась вниз, когда залаяли спаниели, и минуту спустя лакированный голубой экипаж поднялся на небольшое возвышение, приближаясь к Прайори Коттеджу на полной скорости.
«Как это похоже на Синджина», — думала она, загораясь от возбуждения: его извозчик ехал, словно скакал за кошельком в Ньюмаркете.
Ужасный шум царил в течение нескольких минут, когда экипаж, накренясь, въехал во двор и эффектно остановился, разметав гравий. Спаниели лаяли так, словно один только их шум мог остановить вздымающихся лошадей, в то время как миссис Макаулай криком пыталась их успокоить. Из конюшни прибежали конюхи, чтобы узнать причину беспорядка. И если бы приз в пятьдесят тысяч гиней не был ей залогом, у нее не хватило бы мужества разыграть это представление. Одно дело — составить план обмана, совсем другое — привести его в исполнение. Но ее задача была довольно проста. Герцог гарантировал ее отцу будущее без долгов; ради этого она могла сыграть на сцене Друри Лейн.
— Я пойду узнаю, чего они хотят, миссис Макаулай, — сказала Челси, выйдя на веранду.
Она подумала, что выказала достаточно удивления, когда извозчик подал ей записку от ее двоюродной сестры Элизабет.
Она ее внимательно прочла под всеобщим наблюдением, затем объявила серьезное содержание записки в подходяще суровой форме.
Сразу же попятившись, словно испугавшись, что оспа прибыла из Апингема, миссис Макаулай и конюхи встали на почтительном расстоянии. Даже собаки, почувствовав дурные опасения слуг, поспешно удрали на веранду для безопасности.
— Я закончу укладывать свои веши, — вежливо сказала Челси. — Миссис Макаулай, не приготовите ли вы корзинку с едой в дорогу?
Конюхи скоро снесли ее чемодан вниз, но только с лестницы. С этой точки заботу о ней приняли на себя слуги Синджина, помогая Челси войти в экипаж и привязывая ее маленький дорожный сундук сзади. Договоренность встретиться в Грентхэме быстро обсудили на кухне, пока миссис Макаулай укладывала еду.
— Ждите меня здесь, и я пришлю вам записку с точной датой встречи в Грентхэме.
— Что, если бедная женщина будет нуждаться в вас, мисс.., дольше недели? — спросила миссис Макаулай, зная, что граф будет ждать их в Йорке. — Или, может быть, может.., умереть?
Челси сразу же успокоила ее страхи, не нужно было притворяться, чтобы выглядело убедительным:
— Сестра пишет, что кризис у тети Джорджины уже позади, поэтому она не умрет. Элизабет просто нуждается еще в одной сиделке, чтобы помочь ей.
— Очень хорошо, мисс Челси, мы будем ждать от вас известий, — спокойно согласилась миссис Макаулай.
«Как она обманута», — подумала Челси с внезапным чувством раскаяния.
— Или я.., могла бы поехать.., с вами, если это нужно, — добавила ее экономка с бескорыстным состраданием, учитывая ее смертельный страх перед оспой.
Челси почувствовала, как нахлынула еще одна волна чувства вины от ее уловки, но только для того, чтобы немедленно смениться неукротимой бурной радостью. И хотя деньги для ее отца обеспечивали вновь обретенную безопасность для их семейных финансов, она была достаточна честна, чтобы признать, что теперь, когда ее малодушие было преодолено, она с огромным нетерпением ждала встречи с очаровательным герцогом Сетским.
Кучер, с которым она не осмеливалась встречаться взглядом, помог ей войти в экипаж. Челси села очень прямо, сложив руки на коленях, и сидела так, пока дверь не захлопнулась, и они не двинулись. Затем, она придушенно выдохнула, освобожденная, и, выглянув из окна, помахала своим слугам.
Она не улыбнулась, потому что это было бы неприлично при данных обстоятельствах, но под белым батистом ее лифа сердце отбивало бешеную дробь.
Глава 15
Солнце отражалось в голубом полированном экипаже, когда он вырвался из тени деревьев на широкую дорогу, за которой простирались пастбища, у Синджина было достаточно времени, чтобы вернуться в дом и созвать прислугу.
Когда, немного времени спустя, Челси вышла из экипажа, опираясь на протянутую руку Синджина, он приветствовал ее улыбкой с почтением, какое оказал бы знатному посетителю.
Сначала она была удивлена, а потом тронута, когда он представил ее всей прислуге, выстроенной перед домом, как отборный военный отряд. Во многом прирожденный барин, он провел церемонию приветствия так, как поступил бы с любым знатным пэром, выказывая ей такой намеренной любезностью уважение как гостье. Он мог бы сделать по-другому: он мог бы обойтись с ней, как с любовницей.
— Леди Челси нужно освежиться, — сказал он своей экономке, которая немедленно обратилась вся во внимание с удивительной живостью для маленькой круглолицей женщины.
— Ты бьешь их? — спросила Челси вполголоса, смотря, мигая, на Синджина. Вассалы Фергасонов были больше членами семьи, нежели слугами, были скорее склонны давать советы, чем выслушивать приказания.