— Нет, папа, не могу! Я тоже не маленькая. Не хочу, чтобы вы разводились. Мама сказала, что если она согласится на развод, то ты бросишь меня, заберешь деньги и придется мне уйти из этой школы, пойти в обычную. Ужасно!
— Шарлотта! Что за чушь ты несешь? Мама знает, что это неправда! — Ник едва мог поверить в то, что услышал. — Прежде всего, ни один суд не разрешит такого, а самое главное — у меня никогда и в мыслях не было поступить подобным образом! Никогда! — Тут Ник припомнил ту огромную сумму, которую он в последний раз назвал Диане в качестве компенсации за развод и от которой она отказалась. — Как это я могу оставить вас с мамой без денег? Кстати, у тебя есть твой собственный капитал, понятно? Лотта, дочка, ты для меня так много значишь!
— Больше, чем Мадлен Миллер?
— При чем здесь Мадлен Миллер, черт возьми? — поразился Ник.
— Мама говорит, что ты разводишься, чтобы жениться на Мадлен. Об этом и в газетах писали не так давно.
— И не собирался! Что за глупости?
Тут что-то стало проясняться — раз Диана подумала так, то и Сара могла попасться на ту же газетную утку.
— Запомни, Мадлен — настоящий друг, — объяснил Ник. — Я обязан ей жизнью! Ведь это она спасла меня, когда я заболел. Но никогда у нас не было других отношений, поверь!
Он подумал, не сказать ли ей о Саре и об истинной причине своего возвращения в Англию? Ну а вдруг с Сарой ничего не выйдет? Нет, Шарлотту нужно подбодрить, вселить в нее уверенность в том, что все будет хорошо. Хватит с нее проблем.
Ник повел дочку обедать в самый хороший ресторан, развлекал ее рассказами о Бразилии, о своих приключениях, показал шрам на руке и поведал леденящую кровь, здорово приукрашенную историю о том, как старая индианка его лечила. Шарлотта развеселилась и, казалось, забыла о неприятной для обоих теме развода. Но когда Ник подвез ее к воротам и вышел попрощаться, она бросилась к нему на шею.
— Папа… Папа, скажи, правда, потом все будет так же между нами? Ничего не изменится? — спросила Шарлотта с дрожью в голосе.
— Нет, дорогая! Обещаю тебе, — проговорил он, прижимая дочку к себе. — Конечно, я буду больше жить в Штатах, но ты сможешь приехать ко мне когда угодно. Если хочешь, будешь там учиться. И маме не удастся помешать нам в этом. Я беру все на себя.
Они расстались, и Ник поехал в Хастингс-Корт. Он чувствовал, что ужасно устал, но впереди ждала решающая встреча, и одна мысль об этом прибавила ему сил и уверенности.
И вот он уже подъезжает к знакомому особняку. Сердце вдруг защемило — сколько воспоминаний связано с этим домом… Ник сразу обратил внимание на то, что ни у дома, ни в месте парковки машин нет. Странно, Чарльз всегда оставляет автомобиль до вечера, на всякий случай.
Ник оглядел фасад — все окна закрыты и занавешены… Но это еще ничего не значит. Он позвонил и прислушался. Тишина… А потом быстрые шаги — слишком легкие для миссис Джонсон и, конечно, не Чарльза. А вдруг это… Но дверь открылась, и на пороге стоит одна из помощниц миссис Джонсон и удивленно разглядывает неожиданного гостя.
— Айрис? А сэр Чарльз дома? — спросил Ник.
Та наконец узнала его и посторонилась, пропуская в дом.
— Нет, мистер Грей. Их нет, то есть сэра Чарльза и мисс Кэмпбелл нет дома. Но я могу приготовить вам комнату. Только придется немного подождать. Я как раз заканчиваю уборку.
— Не стоит беспокоиться, Айрис. Я не останусь на ночь, — сказал Ник, стараясь скрыть свое волнение, вызванное ее ответом. — Но от чашки чая не откажусь.
— О, конечно! Я принесу вам чай в гостиную…
— Нет, пойду на кухню и повидаю миссис Джонсон, раз уж я здесь.
Он думал, что хоть у экономки сможет узнать что-нибудь о Саре. Но его ждало разочарование.
— Миссис Джонсон уехала на несколько дней к своей сестре, — сообщила Айрис, заваривая чай. — А Бернард сегодня ночует в Лондоне.
— А ты не знаешь, куда уехал сэр Чарльз и мисс Кэмпбелл?
— Нет. Они уехали несколько недель назад. Мисс Кэмпбелл такая милая дама, такая добрая! Ну да вы сами знаете. Бернард говорил, они поженятся. Вот я и думаю, что сэр Чарльз увез ее для этого. Как романтично, правда?
— Жаль, что я не повидал их, — проговорил Ник, стараясь не выдать волнение и пытаясь сообразить, что же делать дальше: ведь они могли уехать куда угодно! — А может, кто-нибудь знает, где они? Как ты думаешь?