Я подошел к краю — песок скрипел под лапами — и взглянул вниз. Слишком далеко для прыжка. Но мир притягивал меня к себе. Я разочарованно присвистнул.
Все в этом месте звало меня, но я был в ловушке.
Я вернулся в мое человеческое тело за декоративными горшками с лимонными деревьями. Лежа на спине, я смотрел вверх сквозь листья пленного фруктового дерева. Мои мысли и воспоминания медленно вновь собирались в кучу.
Даже в облике волка я хотел большего.
Глава 16
КОУЛ •
Есть вещи, которые никогда не стареют: первое слово, сказанное в микрофон студии звукозаписи, первый корявый отрывок песни, первый раз на радио.
И есть вещи, которые стареют: я.
Какая бы то ни было часть меня, способная работать всю ночь или типа того раньше, очевидно, осталась позади где-то в моей бурно проведенной юности, или просто в Миннесоте. Я спал, пока солнце не взошло высоко, а после обнаружил, что у меня нет ничего на завтрак, кроме сумки от пончиков, полной скучающих муравьев. Я явно не мог работать в таких условиях, так что пешком отправился на охоту/собирательство (лирическая возможность? Надо записать в блокнот) (собирательство/охота более интересны, когда этого не ожидаешь).
(Я собираю/ты охотишься/ мы оба в ловушке)
К тому времени, как я вернулся в квартиру, солнце было еще выше, а меня ждала Бейби.
Она сидела в одном из двух белых виниловых кресел в недо-зоне-отдыха, снова работая на своем айпаде. Когда я открыл раздвижную дверь, она подняла глаза.
— Ты должен был работать.
Я задвинул дверь локтем.
— Я работал.
— Что у тебя там?
Я взглянул на свои руки. Я не мог вспомнить все, что там было.
— Ерунда. Для кое-чего. Для. Работы.
Она наблюдала, как я освобождаю руки на столе у ее кресла: небольшая плетенная корзина, которая интригующе потрескивала, и, вероятно, будет потрескивать еще лучше в микрофон, фальшивые канделябры из слоновой кости, грубая гавайская футболка на несколько размеров больше и небольшая фиолетовая статуя Будды в качестве подарка к возвращению Джереми.
— Это не «Холостяк», — сказала она мне. — У меня нет денег, чтобы следить за тобой. Так что ты собираешься сделать что-то интересное, пока мои камеры тут. Или позвони мне, когда вот-вот сделаешь что-то. Кстати, ты ранил мои чувства, выгнав музыкантов, которых я подобрала специально для тебя.
Я направился к клавишам. Это был «Дэйв Смит». Возможно, мой «Дэйв Смит». Я не знал, были ли он изъят или как, после того, как меня объявили мертвым/пропавшим/оборотнем (лирическая возможность?) (тоже «на заметку») (другое слово вместо «оборотень»?) (зверь) (единорог) (суицид) (записать в блокнот?) (ничего стоящего).
Я вытащил свой блокнот и записал «ничего стоящего» туда.
— Коул.
— Что? А. Мне не нужен был гитарист, а басист был абсолютно не тем.
Бейби нажала что-то в своем айпаде.
— На секундочку, его выбрали пользователи на форуме шоу еще до того, как ты попал сюда. Они знали его по имени. Они были привлечены таким образом.
Я предпочитал, чтобы мои слушатели были вовлечены следующим образом: купи альбом, приходи на мои концерты, знай все слова.
Я включил клавиши. Свет вспыхнул на всем синтезаторе. На мгновение я задержал палец на одном из регуляторов. Просто чтобы почувствовать на что это похоже снова. Это было так давно. Если подумать, хронологически, я провел больше времени играя на клавишах в туре, чем дома. Это были те ранние дни, которые я вспоминал сейчас. Мой первый синтезатор, моя спальня, утреннее солнце на клавишах, фотографии на телефоне отключены настройками, песни, напеваемые с закрытыми глазами. Как будто «Наркотики» никогда и не было.
— Достань свой телефон, — сказала Бейби, — и перезвони ему. Скажи ему, что совершил ошибку.
Я даже не потрудился повернуться:
— Нет.
— Это не обсуждается.
У меня внутри все кипело, но я сохранял безэмоциональность на лице и равнодушие в голосе:
— Хороший альбом обсуждается?
Ответа не последовало.
— Им не понравилась первая серия? — я знал, что понравилась. — Им не понравился Джереми?
— Это шоу не должно было стать воссоединением «Наркотики». Собирается ли Виктор появиться из ниоткуда?