— А ты полагаешь, Дункан, что тебе эти интриги не угрожают? — спросил Алекс.
— Ни один вождь не захочет отдать мне свою дочь, — сказал Дункан, обращаясь к Коннору. — Я всего лишь сын твоей бывшей няньки.
Коннор возразил:
— Ты капитан моей стражи и близок мне как брат. Вождю, у которого есть дочери на выданье, ты будешь хорошей партией.
Дункан уставился в свой кубок и не стал спорить, но он мог быть таким же упрямым, как Алекс. Коннор подлил виски в кубки Алекса и Дункана и заметил:
— Рано или поздно вы все равно женитесь, как все мужчины. Я всего лишь предлагаю сделать это раньше. Жизнь вынуждает.
— Я не женюсь, — твердо заявил Алекс. — Не сейчас и никогда.
— Нам нужны союзники, — повторил Коннор.
— Тогда я присмотрю для тебя жену, — предложил Алекс.
Если кто и нуждался в женщине, чтобы расшевелить кровь, так это Коннор. С тех пор как он стал вождем, он не прикоснулся ни к одной. Алекс с усмешкой заметил:
— Я даже готов переспать с дочками вождей, чтобы определить, какая из них достаточно скучна и не подойдет для тебя.
— Если я возьму жену, — возразил Коннор, — это будет истолковано так, будто я выбрал сторону в этом противостоянии. А я не готов это сделать.
Алекс мысленно чертыхнулся, думая, что Коннора в последнее время очень трудно расшевелить.
— Понятно, — сказал он. — Ты вроде приза, который будет болтаться перед ними на веревочке до самого последнего момента.
Йен достал лист пергамента и разложил на столе.
— Мы составили для тебя список подходящих женщин.
— Что-о? — вскричал Алекс.
— Как видишь, тебе предоставляется большой выбор, — продолжал Йен. — Я разделил их на тех, кто принадлежит к лагерю восставших, и тех, кто против.
— Кэмпбеллов мы не включили, — в глазах Коннора заблестели огоньки, — потому что дочь графа, кажется, для нас недосягаема. Но если ты сумеешь ее очаровать, я не буду возражать.
Алекс снова наполнил свой кубок, думая, когда же это все кончится.
— Я хочу, чтобы вы оба отправились на встречу восставших в замке Дуарт на острове Малл, — сказал Коннор. — Оттуда один из вас сможет поехать в Эдинбург на встречу с регентом.
— Приятно, должно быть, провести время в Дуарте в компании бунтовщиков и хозяина, который пытался нас убить, — заметил Алекс, и все трое рассмеялись.
Коннор ткнул пальцем в разложенный пергамент.
— Пока вы будете находиться на собрании бунтовщиков, вы сможете встретиться с некоторыми из возможных невест. Это очень важно.
Он подтолкнул лист пергамента по столу поближе к Дункану и Алексу. Ни один из них не взял его в руки, но имена были хорошо видны.
— О-о, в верхней строчке списка — старшая дочь Макнила, — заметил Дункан.
— Алекс, насколько я понял, ты проявил к ней большой интерес, даже целовал ее в присутствии ее отца и членов их клана, — сказал Коннор.
Алекс метнул свирепый взгляд на Дункана:
— Предатель!
Глаза Коннора лукаво заблестели.
— Мне послать письмо ее отцу? Как ты считаешь?
— Тот поцелуй ничего не значил! — возразил Алекс. — Ты же в курсе дела, у меня слабость к хорошеньким женщинам. Я на мгновение забылся, вот и все.
Дункан медленно отпил из кубка и поставил его на стол.
— Знаешь, Алекс, это было довольно долгое мгновение.
Алекс не удержался и присоединился к всеобщему хохоту. Но думал он о том, что тот поцелуй был все-таки недостаточно долгим. Коннор сунул руку за пазуху.
— Алекс, чуть не забыл. Здесь был отец Брайан, он принес для тебя письмо.
— Интересно, кто это мне написал?
Алекс подумал, что любой, кто желал бы с ним поговорить, мог просто подняться на его корабль и найти его.
— Похоже, это письмо прошло через многие руки, прежде чем попало сюда, — сказал Коннор, передавая ему потрепанный свиток пергамента. — Ты узнаешь печать?
Розовая печать смутно напомнила Алексу о Франции, надушенных письмах, тайных свиданиях. Он понюхал письмо, оно все еще хранило слабый аромат лаванды.
Алекс сломал печать и развернул пергамент. Французские буквы с округлыми петлями вызвали другие воспоминания, теперь ему представились полные женские груди безупречной формы.
— Долго еще ты будешь испытывать наше терпение? — возмутился Коннор.
— Я всего лишь смакую момент. Помните Сабину де Савуаси? Графиню, которая взяла меня в свою постель вскоре после того, как мы прибыли во Францию?
— Ты же не можешь ожидать, что я держу в голове имена всех твоих женщин? — заметил Коннор. — Я до стольких и считать-то не умею, не говоря уже о том, чтобы помнить их имена.