– Тревор так расхваливал вас, мисс. Если бы не Мак, который присмотрел вас для себя, думаю, парень не успокоился бы, пока не добился бы вашего внимания, – признался ей мистер Броули.
Он присел на широкий подлокотник кресла, восхищенно глядя на нее поверх бокала.
Теперь, когда ей стала известна вся правда, Файер могла собрать воедино все части головоломки и составить мнение об отце Маккуса и Треворе.
– Ваш сын был очень добрым, – пробормотала она, все еще недоумевая, чем мог быть вызвать ночной визит этого странного господина.
Пока он не представлял собой угрозы, если, конечно, не считать того, что он направил на нее пистолет. Правда, сейчас оружие покоилось у него на бедре. Она нервно прикусила нижнюю губу и бросила на Сеймуса вопросительный взгляд.
– Значит, вам по душе мой старший сын, – продолжил старик. Он залпом допил свой бренди и встал, чтобы снова наполнить бокал. Ткнув пальцем в ее сторону, он вдруг сказал:
– Готов поспорить, что Мак видел спальню, которую вы не захотели мне показать.
Файер вспыхнула. Наливая бренди, Сеймус повернулся к ней спиной. Наверняка он был уверен, что Файер не представляет собой угрозы. Несмотря на возраст, этот рано постаревший мужчина мог бы легко отразить атаку девушки, даже если бы она застала его врасплох.
– Не думаю, что этот разговор понравился бы вашему сыну, мистер Броули.
– Я вообще не люблю общество этого господина! – вдруг прорычал Маккус, бросаясь на своего отца.
– Маккус! – Файер подпрыгнула от неожиданности.
Девушка не скрывала своей радости, когда увидела его. Несмотря на то что несколько часов назад она выказывала ему свое презрение и даже ненависть, Файер ликовала.
Взгляд Маккуса задержался на ней: он хотел быть уверенным, что с ней все в порядке. Потом он повернулся к отцу и угрюмо спросил:
– Мы должны были встретиться с тобой в таверне «Бронз Скараб». Что ты делаешь здесь?
Сеймус принялся бешено жестикулировать, размахивая пистолетом. Файер в страхе следила за тем, как дуло пистолета угрожающе мелькало в воздухе.
– Не надо ни в чем винить Тревора. Он проявил уважение к своему старому отцу. Я хотел, чтобы ты не мешал мне, пока мы будем беседовать с твоей крошкой.
Если Сеймус думал, что Маккус испугается пистолета, то он просчитался. Маккус бросился на старика и начал душить его своими сильными руками. Словно сквозь пелену, он слышал крики Файер, с которой Маккус был намерен разобраться позже. Лицо Сеймуса в одно мгновение приобрело цвет спелой вишни. Он задыхался. Маккус ударил его о стену с такой силой, что поднос, на котором стоял графин и несколько бокалов, подпрыгнул и посуда жалобно зазвенела.
– Брось пистолет! – приказал Маккус и снова ударил Сеймуса о стену.
– Маккус, прошу тебя, ты же убьешь отца! – воскликнула Файер, цепляясь за его рукав.
Неожиданно в библиотеке появился Тревор.
– Мак! – закричал он. – Ты что, с ума сошел?
Схватив старшего брата за горло, он попытался оттянуть его от почти бездыханного старика. Маккус догадался, что Тревор следил за домом, чтобы дать знак Сеймусу в случае его появления здесь. Презрительно посмотрев на предателя, он крикнул:
– Нет, это ты сошел с ума, когда рассказал Сеймусу о Файер! На что ты рассчитывал? Что он останется с ней наедине и будет петь ей серенады?
Тем временем лицо Сеймуса стало почти лиловым. Пистолет выпал из его рук, а потом покатился по полу и бокал с бренди. Маккус отбросил пистолет ударом ноги, и тот, скользнув по гладкому полу, исчез под секретером. Старик пытался ослабить хватку, но его усилия были тщетны.
Со стороны эта жестокая сцена напоминала эпизод из глупой комедии: старший сын душит собственного отца, а его подруга и брат безуспешно пытаются остановить его. У Сеймуса поплыли круги перед глазами.
– Бог ты мой, Тревор. Нас, конечно, не воспитывали, как наследных принцев, но разве ты не знаешь, что человек, который вламывается среди ночи в дом с пистолетом наголо, вряд ли будет встречен, как желанный гость!
В уголках рта Сеймуса появилась розоватая слюна.
– Назови мне хотя бы одну причину, которая заставила бы меня отказаться от мысли избавиться от этого негодяя навсегда, – со злостью сказал Маккус.
– Но тебя же могут вздернуть за это! – откликнулся Тревор, продолжая оттаскивать брата от старика.
– Прошу тебя, Маккус, остановись! Он не причинил мне вреда. Отпусти его, – умоляла Файер.
Она начала рыдать. Маккус наконец отвел глаза от ненавистной физиономии своего отца и взглянул на девушку. Когда он вошел, Файер сидела в кресле и они непринужденно болтали. Пистолет – хвала Небесам! – не был пущен в ход, но его появление обострило ситуацию. Маккусу стало стыдно, и он ослабил хватку на шее отца. Сеймус рухнул на пол, хватая ртом воздух. Тревор, вконец обессиленный, сел на пол рядом с отцом.
– Прошу тебя, не плачь, – вымолвил Маккус, нежно взяв Файер за руку.
Ему очень хотелось прижать ее к себе, однако он боялся, что девушка оттолкнет его.
– Тревор передал мне записку от Сеймуса. В ней отец хвастался, что вышел на твой след. Возможно, мне пришлось немного переусердствовать, но я чуть не лишился рассудка, когда подумал о том, что с тобой могло произойти. Когда Сеймус выпьет лишнего, он дает волю рукам, и даже близкие ему люди вынуждены страдать. Я не вынес бы, если бы он обидел тебя, Файер.
Девушка покачала головой, и ее глаза, наполненные слезами, остановились на Сеймусе.
– Я испугалась, когда этот человек ворвался в дом, но он ограничился разговорами.