— Хорошо. Я приеду через полчаса.
— Отлично.
Он продиктовал ей адрес на тот случай, если она забыла его.
Линда испытывала удивление. Самолюбие подсказывало женщине, что он должен помнить ее, но она не думала, что он ждет встречи с ней, звонка от нее. Она быстро собралась, не дав себе шанса передумать, и за пять минут добралась до его дома. Это был старый особняк на Хай-стрит, превращенный в многоквартирный дом и зажатый между мясным магазином и ветеринарной лечебницей. Одолев пять пролетов лестницы, она отыскала восьмую квартиру.
Он тотчас открыл дверь на ее стук.
— Сама не знаю, что я здесь делаю, — пробормотала она.
Он взял ее за руку и провел в квартиру.
— Ты выглядишь чудесно. Я сходил с ума в ожидании твоего звонка.
— Почему ты не позвонил мне?
— Слушай, Линда, я понимаю, в каком ты положении. Не хочу осложнять тебе жизнь. Следующий шаг должна была сделать ты.
С ним она становилась моложе, хотя сам он казался лет на десять старше своего истинного возраста.
— Я о тебе ничего не знаю, — обронила она.
— Ты постоянно это говоришь, — отозвался он.
Пол был очень привлекателен в линялых джинсах и белой футболке.
Они стояли в тесной темной комнате с черными стенами, на которых висели картины в рамках — в основном изображения обнаженных женщин с экзотическими удлиненными лицами, копнами густых волос и пышными формами. Из мебели был только тиковый датский обеденный стол, заваленный газетами, и обшарпанный старый розовый диван. Линда села на диван; Пол предложил ей водку и пиво. Она выбрала водку.
Он наполнил бокал, поставил пластинку Билли Холлидея и сел рядом с Линдой.
— Насчет той ночи, — нервно начала она, — ее не должно было быть — я поссорилась со своим мужем и слишком много выпила…
Он взял ее за руку:
— Не надо оправдываться. Это произошло, и все было прекрасно. Если ты сожалеешь о случившемся, ты не обязана снова встречаться со мной. Хотя я хочу совсем другого.
Она отпила водку:
— Просто я хотела объяснить.
Поколебавшись, Линда торопливо добавила:
— Я не хочу, чтобы у тебя осталось неверное представление обо мне.
— Ты произвела на меня чудесное впечатление. Моя кровать источала твой аромат, я помню, как ты вскрикнула…
Он протянул руку и коснулся Линды. Она нерешительно отодвинулась. Но их губы встретились, и Линда забыла обо всем.
Он был молод и полон сил, а она на этот раз была почти трезва. Он старался доставить ей удовольствие; она в ответ открыла в себе удвоенную способность радовать его. Они долго занимались любовью. Потом лежали и разговаривали.
Ей было так спокойно, она чувствовала себя защищенной. Он внимательно слушал ее рассказ о Дэвиде, о его безразличии к ней. Она поведала Полу все о себе, о детях, о своей жизни. Они курили и пили водку.
Она многое узнала о нем. Он был художником. Год назад закончил училище и теперь работал помощником художественного редактора в известном женском журнале. Картины на стене принадлежали ему. Их нарисовала его бывшая девушка, которую звали Маргарет. Это была печальная история. Он познакомился с Маргарет в художественном училище, они влюбились друг в друга. Прожив вместе шесть месяцев, они решили пожениться. Мать Пола умерла, а его отец, отошедший от дел бизнесмен, жил в Челтенхеме. Пол повез Маргарет к отцу. Они познакомились, и спустя три дня Маргарет вышла за отца. Пол был потрясен; он не мог поверить в случившееся. Он ужасно разругался с обоими и с тех пор ве поддерживал с ними никакой связи.
— Я не мог смириться с этим, — сказал он. — Я не верю, чтобы она полюбила его. По-моему, ее интересовали только деньги отца, а я ничего не мог ей предложить.
— Какие чувства ты испытываешь к ней сейчас? — тихо спросила Линда.
— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Она дрянь. Однажды днем они вышли из дому и вернулись мужем и женой.
— Почему ты хранишь ее картины?
Он пожал плечами:
— Они напоминают мне о том, что нельзя быть таким глупцом. Понимаешь, я не могу больше долго встречаться с девушкой. Раз-другой, и я больше не хочу ее видеть.
Она вспомнила хорошенькую маленькую Мелани с ее плаксивым голоском.
— Значит, я подхожу тебе, потому что замужем? — предположила она.
— По-моему, ты великолепна.
Они полежали молча; каждый думал о своем.
— Труднее всего мне представить Маргарет, — сказал он, — живущей в Челтенхеме с моим отцом. Она очень темпераментная. Маргарет любила секс больше, чем любая из девушек, которых я знал. Не представляю, чтобы отец мог нравиться ей. Он такой старый.
— Какой была твоя мать?
— Это долгая история.
Линда склонилась над Полом и поцеловала его в лоб.
— Расскажи, — ласково попросила она.
— Ты напоминаешь мне психоаналитика, — улыбнулся он. — На самом деле это трагедия. Она покончила с собой, когда мне было пятнадцать.
Линда была потрясена. Она хотела спросить, почему его мать так поступила, но Пол уже повернулся на бок и закрыл глаза.
— Это неинтересно, — пробормотал он. — Я расскажу тебе в другой раз.
Через некоторое время она посмотрела на часы и, увидев, что уже двенадцатый час, сказала:
— Мне пора ехать. Дэвид должен вернуться домой к двенадцати.