"По-моему, я становлюсь паранойиком" – решил Егоров, стараясь нехорошие предчувствия списать именно на это. Хотя, если подумать более рассудительно, то опасаться можно и нужно было. Подозрение о связи с "Грехом" иной раз приравнивался к государственному преступлению, а если бы той же милиции стало бы известно о разговоре Паши с Разводным, да еще и залог квартиры их общему знакомому с целью поездки в Зону, то вообще уже следовало запаниковать!
Нигде не задерживаясь, Егоров прошел в купе. За ним могли следить, или же он начинал сходить с ума. Однако немного подумав и успокоившись, он осознал, что правоохранительные органы давно бы арестовали его и начали "крутить" на информацию о Разводном. К тому следить за ним могли и люди Креста, которого предупредил Набатников.
Мужик, которого явно обидела реакция Павла на предложение выпить, сидел и читал газету, нахохлившись, как замерзающий воробей. Бутылки не было, зато на главной странице, как бы нечаянно повернутой к Паше, очень жирными буквами просматривался заголовок: "Очередное преступление группировки "Грех". Паша вздохнул и закрыл глаза. Приснилось ему то, что мужик сдал его с милицию.
Как только Егоров вышел из вагона, отдыхая от уже надоевшего покачивания и стука колес, к нему подошли два милиционера. С ними был самый парень, которого Паша видел возле туалета. Одет он был уже не в спортивный, а обычный костюм, состоящий из темных брюк, голубоватой рубашки с расстегнутыми верхними пуговицами и серого пиджака. Паша резонно предположил, что это представитель специального подразделения Службы безопасности Украины. Оно как раз и занималось мечтателями, романтиками и разными темными личностями, которые пытались проникнуть в Зону. В последнее время к этому вообще-то безобизодному контингенту добавились антисоциальные и даже полностью отмороженные кандидаты в экстремисткую секту под названием "Грех"
– Пройдемте с нами, пожалуйста, – потребовали представители закона, не предъявив никаких документов, а также не спросив их и у Паши. Егорову ничего не оставалось, как подчиниться.
В привокзальном отделении милиции было тихо. Дежурный без интереса взглянул на задержанного и его спутников, зевнул и снова занялся сканвордом. Перед этим он только небрежно махнул особисту рукой.
В комнате, куда Пашу привели, было накурено, не спасало даже открытое окно, куда помимо пыли втекал царящий на перроне гомон.
– Я еду заключать официальный контракт, – опередил Паша милиционера и кивком головы показал на свой рюкзак. – В боковом кармане направление.
– Разберемся, – сказал капитан, а потом зычно крикнул: – Федорченко, определи клиента на постой!
В камере воняло мочой и немытыми телами, потому что постоянными обитателями этого места, как и везде, были бомжи да какие-нибудь мелкие воришки. По поводу задержания Паша особо не переживал. Набатникову он доверял.
Паша присел на сравнительно широкую деревянную скамейку, что находилась по левую сторону камеры, потом вообще лег, одну руку положив под голову, а другой машинально теребя нижнюю пуговицу у себя на куртке. Паша пришил ее перед самым выходом из дома, обнаружив на кухонном столе. Когда она оторвалась, и кто ее туда положил, Егоров не помнил, но пришивать начал сразу, по старой армейской привычке предпочитая одежду содержать в образцовом порядке. Поначалу совсем новая пуговица, сейчас выглядела уже довольно тусклой. "На то оно и медь", – подумал Егоров, лениво шлифуя пальцами металл.
Вскоре он задремал. Ему приснилась Зона именно такой, какой он ее себе и представлял. Настоящая картина запустения. Серо-коричневый пейзаж, мусор и легкий ветерок, который все время менял направление. Где-то слышался вой, похожий на собачий, несколько раз вскрикнула какая-то птица.
Совершенно неожиданно Паша осознал, что на нем надета маска. И не просто маска, а резиновая маска с огромным как у Буратино носом. Только сделана она была как-то уж очень реалистично. Он ощупал ее, пальцами находя вздувшиеся вены и язвы, для какой-то непонятной цели на эту маску нанесенные.
А потом он увидел перед собой девушку. Ее черные как смоль волосы были подстрижены коротко, как это любят француженки. Впрочем, девушки это шло и выглядело вполне оправданно для военной формы, в которую она была одета. Он вспомнил, что знает эту девушку. То есть один раз он видел ее в компании парней, которые в тот вечер избили его и отобрали деньги. Произошло это в самом криминальном районе Черноземска, который носил название Гудовка. Паша и сам уже не помнил, каким ветром его туда занесло. Хотя именно девушку, что была в компании местных гопарей, он запомнил. И сейчас она стояла перед ним. Паша увидел, что у нее в руке автомат какой-то причудливой формы. У него не имелось магазина, а в своей руке он обнаружил пистолет! Да, именно так! Левая рука в каком-то нерешительном жесте застыла на лице, впиваясь ногтями в резину, а правая была направлена в сторону незнакомки.