Вздох.
С надеждой ловлю в нем что-то похожее на грустную усмешку.
— И долго продлится это твое «пока не готова»?
Я тяну в рот костяшку указательного пальца и прикусываю ее, совсем как в детстве, когда на утренниках терялась перед зрителями и забывала текст, хоть и знала его назубок.
— Хотя бы пока не встану на ноги на работе. Ты же понимаешь, что я не могу упустить такой шанс.
Он знает, на какую должность меня взяли, и что это во многом заслуга протекции моего отца, а не моего диплома и хороших резюме. Я хвасталась Призраку, что, наверное, самый молодой топ-менеджер за все время существования «ТриЛимб», и все уши ему прожужжала, как это важно для моего эго и самореализации. А он смеялся и говорил, что даже близко не стоял рядом с моими достижениями, когда ему было столько же лет.
— Озвучь сроки, Ванилька, я хочу понимать, куда лезу и под чем подписываюсь.
— Может быть… два-три месяца. Пол… года?
Еще один вздох, матерное слово из пяти букв, которое Призрак повторяет пару раз подряд, как заводная игрушка.
— Я не верю, что собираюсь сделать это, но видимо ты реально что-то слишком необычное, чтобы отказаться от тебя без боя.
— Звучит очень обнадеживающе, — боюсь поверить своим ушам и старательно топчу хрупкий росток надежды.
— Звучит как будто я придурок, — посмеивается Призрак.
— Ты меня дождешься? — решаюсь озвучить то, о чем даже боюсь мечтать.
— Ну, видимо, да.
Мой восторженный писк невозможно скрыть, даже если бы я очень захотела, а я точно не хочу. Отправляю в динамик телефона тысячу воздушных поцелуев и какие-то мурчащие звуки. Даже не подозревала, что способна издавать что-то подобное.
— Ты идеальный мужчина, Призрак, — жмурюсь, как кошка, которую выглаживают сразу в две пары рук.
— Ладно-ладно, ты меня еще не знаешь. Давай уже тащи свою книгу.
Глава 7
— Я тебе должна буду всю жизнь! — Ленка довольно прыгает вокруг меня, сжимая в руках телефон с сообщением о поступлении денег на карту.
Ее первая зарплата в «ТриЛимб» — и не могу сказать, что я не испытываю некоторую тщеславную гордость, что приняла в этом самое непосредственное участие.
Ленка быстро влилась в коллектив, освоилась за пару недель и первый из трех месяцев испытательного строка провела без единого замечания. Даже генеральный не нашел к чему придраться, хоть даже не скрывал, что очень старается. Еще пару таких выпадов — и я все-таки вынесу на рассмотрение вопрос о его предвзятом отношении. И плевать, чем это грозит его репутации.
— Если у меня будет девочка — назову ее твоим именем! — торжественно заявляет подруга, и от неожиданности я чуть не давлюсь глотком кофе.
Рабочий день закончился полчаса назад, так что мы, взяв кофе в стаканчиках, решили прогуляться по набережной и пофотографироваться на фоне свежевыпавшего снега.
— Эммм… — даже боюсь озвучивать догадку вслух. — Ты что — залетела?
Она помирилась со своим МЧ неделю назад.
Ну как, помирилась — они решили попробовать еще раз. Кажется, уже второй или третий, даже на моей памяти.
Подруга кривит губы, всем видом демонстрируя молчаливое возмущение.
Миролюбиво толкаю ее бедром. Смеемся почти в унисон.
— Я не рожу, пока моя лучшая подруга не созреет для роли крестной матери.
— Тогда ты рискуешь стать самой старородящей женщиной планеты, — предупреждаю я.
Я хочу семью, детей и домашнюю жизнь.
Но определенно после того, как крепко и уверенно встану на ноги.
Хотя…
«Если кто-то от меня и родит, — написал вчера Призрак, — то только ты».
Он — чайлдфри.
Убежденный.
Но сразу после того, как я написала, что оценила его шутку, он ответил: «В каждой шутке, Ванилька, только доля шутки».
— Между прочим, — подруга делает загадочное лицо, когда мы проходим мимо ювелирного магазина, в витрине которого красуются бархатные коробочки с обручальными кольцами, — я собираюсь вытрясти из него предложение.
Скольжу взглядом по белому и желтому золоту, крохотным брызгам бриллиантов в простых, но элегантных оправах. Жду, что где-то ёкнет то самое, женское, которое о счастье с любимым мужчиной, детях и красивой семейной жизни, где утром завтраки с тостами и медом, а по выходным — лепка пельменей в две пары рук.
Правда, изо всех сил пытаюсь отковырять в себе эту потребность, в пол уха слушая детали Ленкиного плана по покорению «вечного холостяка».
Мне уже двадцать пять — это не так уж и мало. Большинство моих ровесниц в этом возрасте если и не состоят в законном браке, то хотя бы сожительствуют. У многих есть дети. А мои последние отношения закончились года три назад, продлившись чуть больше года, и я не испытывала ни капли сомнений, когда сама инициировала разрыв. Мой молодой человек был очень удивлен, потому что искренне полагал, что отсутствие громких скандалов и регулярный секс — достаточный показатель полного счастья.