Я на ходу допиваю кофе и захожу в малый зал для совещаний, где меня уже ждут двое мужчин. Новиков взглядом предлагает присесть, но я упрямо качаю головой.
— Мария Александровна, вы же в курсе, за что получаете деньги? — без вступления начинает генеральный, и мне это как-то сразу очень сильно не нравится.
— Я в курсе, Руслан Андреевич. Буду благодарна, если наш разговор сократиться до сути.
Ему мое отсутствие желания начать заламывать руки определенно не нравится.
Дает знак эСБэшнику, и тот кладет на стол какие-то распечатки.
Сначала даже не сразу понимаю, что это за таблицы и графики, и как это вообще со мной связано. Пока на глаза не попадаются строчки из концепции о работе с персоналом.
Это — мои строчки.
Я уверена в этом как был бы уверен любой человек, который выстрадал каждую букву.
Еще раз пересматриваю листы, и на некоторых совершенно точно виден логотип в виде разорванного знака бесконечности, стилизованного под песочные часы. У «ТриЛимб» на логотипе скрещенные треугольники.
— Я не понимаю, — говорю дрожащим от смеси волнения и злости голосом. — Что все это значит?
ЭСБэшник — Крылов — переходит ко второй фазе: разворачивает «лицом» ко мне стоящий на столе ноутбук, где на видео со скрытой камеры хорошо видно, как Ленка что-то очень долго распечатывает на принтере, а потом всю эту пачку листов сует в сумку.
Я тысячу раз говорила, что за пределы территории нельзя ничего выносить. У нас даже запрет на флэшки.
Но…
— Нет, — твердо и уверенно пресекаю неприятные мне намеки. — Это какое-то очень неприятное совпадение и только. Елена Викторовна не могла слить информацию конкурентам — у нее прекрасные рекомендации с предыдущих мест работы, где она так же имела доступ к корпоративной информации. Да она работает всего ничего, зачем бы ей…
— Вам, — перебивает генеральный. — Я полагаю, это была ваша идея.
Что?!
Уже начинаю жалеть, что не согласилась сесть, потому что прямо сейчас ноги дрожат и подкашиваются.
Это просто абсурд.
Сбывшийся страшный сон.
Я начала работать на свою безупречную репутацию в тот день, когда получила диплом об окончании университета. Это очень важно — иметь безупречный послужной список, если хочешь достичь того, что находится на самой верхушке.
Строка о том, что я работала на конкурентов и сливала им корпоративные данные, просто убьет мою карьеру. Скосит сразу под корень.
— Руслан Андреевич, — я все же кое-как беру себя в руки, — раз вы так громогласно обвиняете меня в крайне неприятных вещах, надеюсь, у вас есть какие-то прямые доказательства?
— Полагаете, недостаточно того факта, то через неделю после того, как ваша подруга и по совместительству протеже, выносит из офиса документы, у «Элипса» вдруг появляется та же информация, что и у «ТриЛимб»? Думаете, это магнитные бури виноваты?
— Я хотела бы еще раз напомнить о корпоративной этике, — держусь из последних сил. — Я готова пройти любые проверки, чтобы доказать свою невиновность.
Для таких случаев у нас на предприятия даже предусмотрен детектор лжи, но мне и в кошмарном сне не могло присниться, что придется испытать его работу на себе.
— Мария Александровна, я надеялся, вам хватит ума не доводить ситуацию до абсурда, — фыркает «генерал».
— На кону моя репутация — ничто в сравнении с этим не может быть абсурдным.
Глава эСБэ с каменным лицом ждет отмашки.
— Хорошо, — «милосердно» соглашается Новиков, и это больше похоже на разрешение дать приговоренному право на последнее слово.
Глава 13
Все эти разбирательства, конечно, не могут обойтись без согласия собственницы.
Для этого с ней связываются даже в кардиоцентре, где она проходит плановый профилактический курс.
И вся информация, конечно же, незримо расползается по коллективу. Невозможно накинуть платок на каждый рот — так, кажется, говорится в известной поговорке.
Часа три уходит на то, чтобы дождаться полиграфолога, прогнать меня по целой куче идиотских вопросов, еще раз снять проверку с камер проходной и скрытых камер, которые натыканы в каждом кабинете.
Сказать, что я чувствую себя прошедшей девять кругов ада — значит, не сказать ничего.
Но оно того стоит, потому что итог всего этого — моя полная реабилитация. Даже несмотря на то, что генеральный открыто говорит, что сам факт того, что я попала в такой скандал — достаточная причина для моего увольнения.
Собственница предпочитает отмалчиваться, и это — плохой знак.