Два месяца спустя…
— Доброе утро, соня… — настойчивые пальцы Итана стягивают с меня простынь, скользят по позвоночнику вниз. Щекочут кожу сквозь шёлковую ткань ночнушки. Зарываются между ног, поглаживая через трусики промежность… — Пора вставать. Опоздаем на рейс…
— Ммм… — мычу я что-то неразборчивое и удовлетворённое.
Как же приятно чувствовать их на своей плоти. Особенно после вынужденной двухдневной разлуки.
Где бы он ни был: в офисе, за пределами города или страны — я всегда по нему ужасно скучаю. Буквально умираю от тоски по своему любимому мужчине.
— Когда ты вернулся? Я не слышала, — облизав пересохшие губы, лепечу я, наслаждаясь ощущениями заботы и нежности.
Запуская пальцы в трусики, Итан продолжает дразнить меня и распалять желание заняться с ним сексом.
— Пару часов назад, — слышу, как его голос становится хриплым, вязким, обволакивающим моё сознание. — Ты так сладко спала. Я не стал тебя будить.
— Который час? — продирая глаза и вскидывая на него сонный, почти расфокусирований взгляд, замечаю пленительную улыбку.
— Почти пять…
— Так рано… О, Боже… — роняю голову обратно на подушку и прилипаю к ней щекой. Она вкусно пахнет Итаном. Мягкая… Удобная… — Может быть, задержишь на пару часиков частный самолёт? Пожалуйста, тебе же всё под силу. Ты у нас Царь и Бог…
— Не преувеличивай, соня, — он хрипло смеется, одним движением сдергивая с меня простынь. Шлепнув по попе, присаживается на край матраса. Целует в плечо. — Выспишься на борту бизнес-джета. Я вырвал из своего графика только четыре выходных дня. Так что, поднимай свою сладкую задницу с постели и дуй в ванную. У тебя полчаса на сборы. Чемоданы готовы?
— Угу… — промычав, переворачиваюсь на спину. Тяну руки к его шее. Наклоняется. Я обнимаю. Притягиваю к себе.
Итан принял душ и в отличие от меня уже оделся для путешествия в хлопковые брюки и рубашку. Только не застегнул пуговицы. Его запах пьянит. Будоражит. Не могу им надышаться.
— Всё сложила ещё вчера, любимый… — говорю хриплым ото сна голосом, ощущая, как его ладонь ползёт по бедру вверх, тискает его, задирая подол ночной рубашки всё выше и выше… — Нику отправила к Сантушам…
— Отлично… — сокрушительно выдыхает. — Ненавижу командировки. Я чертовски по тебе соскучился. Хочу тебя… — рыча, вгрызается в мои губы. Целует жадно, несдержанно, грубо проникая в рот языком. Задевает ряд зубов. Скользит по небу. Подчиняет мой язык. Жарко исследует. Поглощает. Лишает нас обоих кислорода.
Прижав стальной хваткой к кровати, причиняет легкую боль и в тоже время дарит наслаждение. В этом весь Итан. Горячий. Страстный. Нетерпеливый. Весь мой.
Прижимаюсь к нему плотнее. Меня дико трясет. Каждую клеточку тела разбивает удовольствием. Пальцы путаются во влажных волосах. Взъерошив его прическу, вцепляюсь руками в полочки рубашки. Нетерпеливо стягиваю её с бугристых плеч. Спустя мгновенье она летит на пол. За ней отправляется моя ночнушка. Его брюки. Бельё…
— Двое суток, это слишком много… Истосковалась по тебе… — задыхаюсь я, принимая в свои объятия литое мускулистое тело.
Итан накрывает меня собой и вновь целует в губы, словно не может надышаться мной, насытится моим вкусом. Изголодался по моему телу точно также, как я по его.
Распаленная им до предела, отвечаю со всей страстью. Внизу живота становится невыносимо горячо. Остро пульсирует. Требует разрядки.
— Это же целая вечность, малыш… — хрипит он, раздвигая коленом мои ноги. — Черт. Опоздаем…
— Куда мы летим? — всхлипываю, ощущая каменную головку у входа. Она горячая. Слишком горячая.
— Это секрет, — отрывисто прошептав, продолжает ласкать меня между ног, скользить членом по складочкам, растирать по чувствительной плоти влагу. Там горячо и скользко. Мокро. Слишком мокро. Набухшая от возбуждения плоть пульсирует и пылает огнем. В животе искрит пожар.
— Не ожидала, что жить с состоятельным мужчиной настолько сложно, — судорожно выдыхаю, обхватывая ногами его за талию. Он обнимает меня крепче. Подминает под себя. Я вцепляюсь в его плечи руками. Царапаю разгоряченную кожу. Мне хорошо. Господи, как же с ним хорошо…
Люблю его… Люблю… Люблю…
Тело искрит. Каждая клеточка дрожит, готовая вот-вот взорваться наслаждением.
— Ещё сложнее любить непредсказуемую девочку… — хрипит он с легкой иронией, касаясь виска и царапая колючей щетиной.
Глаза в глаза. Губы в губы. Нетерпеливый рывок, заполняющий меня до предела. Вышибающий из лёгких весь воздух.
— О, Божжже… — задохнувшись жарким вскриком, замираю в экстазе и парю, полностью отдаваясь ощущениям. Помедлив немного, Итан начинает двигаться. Наращивать темп. Где-то на задворках сознания улавливаю обрывки пошлых фраз. Тяжелое дыхание на фоне рыка.