Вот они видят, что она сидит на страшном драконе, а две другие змеи обвили ее и причиняют ни с чем несравнимую боль. Она говорит им: «Я — нечестивая женщина, которая исповедовалась сегодня. Так как я не сказала одно совершенное мной беззаконие, то Судия предал меня на умерщвление дракону. Я буду вечно мучиться в нескончаемом аду. Теперь у меня, бедной, нет вовсе надежды на спасение». Сказав это, она стала невидима.
Другая подобная история. Жил некий царь в Италии. У него была дочь благоговейная и добродетельная — она делала многие милостыни и искренне заботилась о бедных. Она попросила отца отпустить ее, чтобы стать монахиней. Но от великой любви к ней отец не желал с ней разлучиться. Он сообщил об этом римскому папе[17], а ей посоветовал для большей пользы оставаться дома и совершать лучше великие благие дела, чем стать монахиней и приносить пользу только самой себе. Девочка осталась против своей воли, чтобы не быть непослушной отцу, жила, как и прежде, добродетельно.
Но коварный змей не выносил видеть такие деяния девушки. Он стал бороться с ней плотски. Она полюбила красивого юношу, слугу царя. Диавол столь сражался с ней, что победил ее, и она впала в грех с этим юношей. Вскоре она поняла, что ждет дитя. Она так скорбела, что хотела покончить с собой от стыда, чтобы никто из людей не услышал о деле. Но затем поверила предложению одной служившей ей старухи. Старуха дала ей яд, который умертвил плод. Поэтому никто не узнал о случившемся. Только она скорбела, и была теснима этими двумя грехами.
Царь, увидев, сколь она несчастна, подумал, что она скорбит из-за того, что он не пустил ее в монахини, и спросил ее, не желает ли она постричься. Она, услышав об этом, обрадовалась. Он поместил ее в славный монастырь, где она постриглась и соблюдала непоколебимо весь чин монашеского жительства. Никто ее не видел смеющейся, болтающей, и когда посетить ее приходили родственницы и женщины из дворца, или другие княгини, или даже сам царь, она, перемолвившись с ними несколькими короткими словами и поблагодарив их, уходила в келлию. Там она плакала о своих беззакониях, о которых она, несчастная, никогда не говорила духовнику, — то есть о блуде и убийстве. Только наедине плакала она о них ко Господу, прося прощения. Затем она умерла, исповедовав все другие грехи и причастившись Божественных Таин.
Через тридцать дней она явилась в видении игуменье и сказала, что находится в мучении. Та спросила, что как такое возможно, если она была столь добродетельна, благоговейна и ревностна? Она говорит: «Я совершила два великих греха, которые не исповедовала духовнику по невежеству, думая, что достаточно плакать о них Христу, и Он осудил меня поэтому навек, — а другие благодеяния мне безполезны».
Смотрите, женщины. Берегитесь скрывать какой грех! Лучше здесь немного постыдиться, пусть ты и княгиня, чем навечно иметь позор и нескончаемую смерть. Ибо здесь ты скажешь это только одному человеку, который никому не проговорится, даже если ему будут рубить голову, а там ты будешь выставлена на всеобщий и страшный позор. И пусть у тебя не будет предлога говорить, что, мол, я не то чтобы не желаю исповедовать мое беззаконие, а боюсь, потому что многие духовники и архиереи нечестивы и рассказывают о грехах, позоря тех, кто им исповедовался. Послушай, женщина. В прежние времена такое могло быть, но теперь не бывает. Патриарх издал определение с собором архиереев, что даже отрекшемуся от веры духовнику или архиерею нельзя верить. Итак, если священник безумно отречется от самой истины — Христа, и не пожалеет свою душу, ему не поверят, потому что он мог сказать это в отчаянии. Тем более, как поверят той многой лжи, которую вкладывает в ум диавол? Ведь в противном случае священник может опозорить всех, и мужчин, и женщин, исповедовавшихся ему! Поэтому никто ему верить не будет. А если даже некоторые и поверят, то лучше пусть узнают немногие люди, чем тебе пребывать в муках, как вышеназванные женщины. Верь мне, что если бы Судия дал силу одной из тех женщин воскреснуть, она бы пошла по всем столицам и городам, смело рассказывая всем о своем беззаконии, только чтобы не мучиться вечно. Да по истине не бойся людей и не стыдись нисколько, ибо большее страдание побеждает меньшее.